На вопросы EADaily относительно внутриполитического и экономического состояния Турции, перспективах российско-турецких отношений, а также о ситуации в «горячих точках» на Ближнем Востоке ответил Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Турецкой Республике Алексей Владимирович Ерхов.

— Алексей Владимирович, благодарим Вас, что согласились ответить на вопросы нашего агентства. Вы опытный дипломат, многие годы защищающий интересы России в весьма влиятельной региональной державе. Как Вы в целом охарактеризуете внутриполитическое и экономическое состояние Турции?

— Президентские и парламентские выборы 2023 г. и выборы в местные органы власти нынешнего года позади, электоральный цикл в Турции завершен. До следующей кампании, видимо, еще много времени. Следовательно, руководство страны имеет возможность сосредоточиться на текущих делах в экономической и социальной сферах. А там ситуация складывается очень непростая. Как и почему — это другой вопрос.

За последний период сильно просели макроэкономические показатели. Инфляция в годовом исчислении сейчас оценивается в 70%. По итогам мая ожидается ее пик в 75%. Дефицит бюджета за первый квартал составил порядка 500 млрд турецких лир, то есть $ 15,5 млрд по текущему курсу. Ожидается, что по итогам года он превысит 2,5 трлн турецких лир, что составит 6,5% национального дохода. Кто-то скажет — немного, но для Турции с ее специфической структурой экономики это достаточно высокая цифра. Убыток Центробанка за прошедший год превысил 800 млрд турецких лир ($ 24,8 млрд). В этой обстановке «трещат» такие «бюджетообразующие» отрасли экономики как текстильная, автопромышленность, строительство и целый ряд других.

С другой стороны, нельзя не отметить, что экономический блок турецкого правительства предпринимает самые энергичные усилия по выправлению ситуации, поддержанию высоких темпов роста ВВП, сокращению дефицита платежного баланса (по состоянию на конец марта — $ 31 млрд, в прошлом году он достигал $ 57 млрд), а главное — обузданию инфляции. Как обещает Минфин, она во втором полугодии этого года в результате предпринимаемых мер начнет снижаться, что повлечет за собой улучшение и других показателей.

Что ж, посмотрим, как оно будет. Многое будет зависеть от внешнего финансового воздействия, от иностранных инвестиций.

— Каковы настроения турецкого бизнеса в отношении России, особенно с учётом жесточайших западных санкций?

— Можно сказать со всей определенностью: он, как всегда, настроен на поступательное развитие торгово-экономического сотрудничества с Россией, хорошо понимая, что оно несет для турецкой экономики и турецких деловых людей прямую выгоду. Но очень удручает турецких бизнесменов то, что их амбиции не всегда могут реализоваться в условиях санкций, которые Запад ввел в отношении России и от которых немало страдает тот, кто делает бизнес с нами. Наглядный пример — то, что творится сейчас в банковской сфере. США и ЕС откровенно запугивают турецкие кредитно-финансовые организации «различными наказаниями» в случае сотрудничества с Россией. А банкиры, перепугавшись, практикуют т.н. «overcompliance». В результате объем банковских операций сильно сокращается, импортеры не могут перечислить средства за закупаемую продукцию, а экспортеры, соответственно, их не получают. Итог: по данным Института статистики Турции, за первый квартал экспорт в Россию сократился на 32% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Бизнес, что называется, «волком воет», но сделать ничего не может.

— Как развиваются крупные совместные инфраструктурные проекты России в Турции, в особенности строительство АЭС Аккую и открытие газового хаба?

— По газовому хабу, как заявил буквально на днях министр энергетики и природных ресурсов Алпарслан Байрактар, переговоры ведутся, продолжается работа, вносятся изменения в турецкое законодательство.

Строительство АЭС «Аккую» идет штатно, несмотря на всяческие козни, которые пытаются строить противники данного проекта внутри и вне Турции. И хотя трудностей еще предвидится немало, «караван идет».

— Каковы Ваши прогнозы по окончанию кровопролитной войны в Газе? Обретут ли палестинцы долгожданный мир и право на собственное государство? Как вся эта трагедия видится из Турции, лидер которой выступает самым жёстким и непримиримым критиком действий Израиля? Есть ли у Анкары свои планы на «следующий день» после войны в Газе, как в политике, так и в экономике?

— То, что мы сегодня видим, — прямое следствие провала в реализации решений международного сообщества по Ближнему Востоку и, прежде всего, решения о создании на территории Палестины двух государств: еврейского и арабского. Израиль создали, палестинское государство так и не смогли. Опять же — как и почему — другой вопрос. И пока четких перспектив палестинской государственности не будет, не будет «мира под оливами», будет литься кровь. Так видится и из России, и из Турции.

Что касается планов на «следующий день», они, естественно, должны основываться именно на двухгосударственном решении. Окончание «холодной войны» в свое время сделало возможной серьезную попытку достичь мира на Ближнем Востоке — т.н. «процесс Осло». Она, однако, в конечном счете не удалась из-за ошибок, заблуждений, амбиций, да и злой воли многих, от кого зависело принятие решений. Сейчас рождающаяся в муках новая архитектура международных отношений опять открывает в регионе стратегическое «окно возможностей». Важно, чтобы эту перспективу в очередной раз не заблокировали те, кто стремится монополизировать мирные усилия и направить их в русло, выгодное лишь одной стороне конфликта.

— Каковы Ваши прогнозы по развитию ситуации в Сирии и Ливии, где Россия старается играть стабилизирующую роль? Насколько близки и в чем заключаются разногласия в позициях Москвы и Анкары в этих двух странах?

— Думаю, правильным было бы сделать акцент не на разногласиях Москвы и Анкары, а на наших общих достижениях, а также на тех возможностях, которые у нас имеются. Во-первых, имею в виду то, что называется «Астанинским форматом». Благодаря ему нам удалось совместными усилиями России, Турции и Ирана остановить крупномасштабные боевые действия и кровопролитие в этой многострадальной стране. Во-вторых, речь идет о нормализации отношений между Турцией и Сирией, и здесь Россия тоже готова сыграть весомую роль в достижении между сторонами взаимоприемлемых договоренностей.

— Россия и Турция имеют обширные связи и тесно взаимодействуют на международной и региональных площадках. Как сегодня строится российско-турецкий диалог по такой болезненной теме как Украина?

— Сегодня, как и вчера, мы по достоинству оцениваем стремление турецкого руководства сыграть позитивную или даже инициативную роль в деле содействия достижению мира. В свое время посреднический потенциал Турции даже чуть было не обеспечил прекращение боевых действий на основе договоренностей, которые были «нащупаны» в ходе двусторонних переговоров во дворце Долмабахче в Стамбуле. Тогда, напомню, все было сорвано англосаксами, напрямую запретившими Владимиру Зеленскому прекратить воевать с Россией. И более готовности заключить какие-либо договоренности с нашей страной в Киеве не просматривается — ни с турецким посредничеством, ни с чьим-либо еще.

А диалог с Анкарой — что ж, он идет и идет достаточно интересно. В его ходе мы, разумеется, излагаем турецким партнерам наши подходы, разъясняем их, они нам — свои. Мы рассказываем о человеконенавистнической сущности киевского нацистского режима, его наиболее преступных формирований типа батальона «Азов»*. Подчеркиваем безусловный приоритет для нас интересов национальной безопасности России и национально-культурной идентичности русских жителей Донбасса и Луганска. Будем продолжать.

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ