В Риме (почему‑то не в войске) было множество мунициев, и один из них – Варрон, сын мясника. Видимо на основании того, что он досконально разбирался в расчленении туш домашних животных, Варрон легко убедил римскую толпу, что может разгромить Ганнибала в один миг. Чернь его, как и Муниция, боготворила, и во время перевыборов (Фабий в тот год, по истечении срока консульства, переизбран не был и, соответственно, лишился полномочий командующего) Варрон, несмотря на свое низкое происхождение, не позволявшее получить высокую должность консула (во время войны оба консула были военачальниками – над своим, в разных концах Римской республики, войском), должность эту всетаки получил. Добровольцы, настроенные, как они о себе думали, патриотически, бросились записываться в войско Варрона.
Вскоре Варрон вместе со вторым консулом Луцием Павлом в сопровождении вновь набранных легионов ринулся навстречу Ганнибалу. Варрон требовал сражения – и немедленного; Павел же, во всем стараясь подражать Фабию – жаль, что лишь только подражать, – противился. Однако Павел был недостаточно последователен, теорию стаи не понимал, и разделил не легионы (как Фабий), а дни управления всем войском.
Стоит ли говорить, что в первый же день, когда командование принял на себя Варрон, не прошло и шести часов, как римляне были перерезаны – и в невиданно большом числе?!
Ганнибал победил все тем же стандартно‑штампованным приемом: подставил, отступил, фланговый удар, резня разбегающихся.
Варрон с поля боя бежал, но народом был награжден, а вот второй консул Павел стоял насмерть, был несколько раз ранен, но одобрения толпы не заслужил.
Эта была та самая знаменитейшая битва (резня) при Каннах, которая в веках стала именем нарицательным, – когда говорят не просто о поражении, а о разгроме, то вспоминают Канны. Во время этой резни римляне потеряли такое количество убитыми и пленными, что не только оставшимся в живых легионерам, но и населению Рима показалось, что государство погибло, город на пороге разрушения, настал конец всему. Битва при Каннах – величайшее из бедствий за всю многовековую историю римского государства. Фабия– Кунктатора вновь призвали к власти, а затем и тех, кто худо‑бедно следовал его линии. Линии Фабия придерживались более десяти лет, во время которых стареющий Ганнибал с переменным успехом властвовал на юге Италии, пока не вышел из юношеского возраста известный своей жестокостью Сципион Старший, который, напав на Карфаген, тем выманил Ганнибала из Италии в Африку, где его и разгромил.
Вывод: успех в генеральном сражении великих войн определяется личностью военачальника.
Великие сражения управляются не словом.
Важнейший фактор великих войн – сила (и направленность) некрополя сверхвождя.
Все сверхвожди одержимы приступами паранойи – безосновательной манией преследования.
Непобедимого сверхвождя победить можно – надо только знать как. Надо быть противоположного ему психического склада, нестайного, неугоднического, быть независимым от некрополя (способность действовать нестандартно). Паранойя – самое слабое место сверхвождя.

Побеждающий некрофил не в силах стремиться ни к чему иному, как только к блицкригу ("молниеносная война". – Нем.). Он торопится, – что понятно. Время приближает максимум военачальнической славы, и промедление чревато закатом карьеры.

Время после прохождения максимума у нападающего работает на обороняющихся, поэтому чем дольше им удается его протянуть, уклоняясь от многолюдного сражения, тем полнее подчинение собственному вождю (если он не неугодник, то есть вообще не вождь).
Тянуть время было в особенности важно в случае с Ганнибалом, который убыли войскам не знал (в отличие от Александра, Пирра, Наполеона и Гитлера) – к нему стекались гипнабельные добровольцы из покоренных народов. Победить такого, как Ганнибал, можно было только терпением, одним только терпением. Для достижения победы достаточно всего‑навсего сохранять свое войско, тренировать его на психическую устойчивость, двигаться с противником параллельным курсом. Что и делал не понятый толпой и легионерами Фабий (а спустя две тысячи лет – Кутузов).

Что примечательно в теории стаи – одно только это параллельное движение непременно должно привести к рассеиванию войска сверхвождя!

(с)Меняйлов "Дурилка.Записки зятя главравина".