Глава Центрального командования США адмирал Уильям Фаллон в прошлый четверг поехал в столицу Узбекистана Ташкент. Это был первый визит этого американского высокопоставленного офицера, поскольку в мае 2005 года в ответ на тайное американское поощрение неудавшегося Андижанского восстания в Ферганской долине президент Узбекистана Ислам Каримов попросил американские войска покинуть авиабазу в Узбекистане Карши-Ханабад (использовалась как перевалочная база для афганской операции).

Центральноазиатские лидеры могут быть чрезвычайно вежливы. Каримов сказал Фаллону: «Мы рассматриваем Ваш визит ... в качестве значимого события в отношениях между США и Узбекистаном». Каримов далее сказал, что этот визит предоставил возможность для обсуждения «вопросов, представляющих взаимный интерес, прежде всего в военной области и в сфере вооружений». Будьте уверены, Каримов знал, что его стратегический вызов администрации Джорджа Буша окупился сполна.

Его оправдает и то, что Вашингтон сейчас отчаянно стремится вернуть себе влияние в Ташкенте и тем самым помогает Каримову эффективно противодействовать российскому и китайскому влиянию в Центральной Азии. Каримов допускает, что среднесрочные цели США будут также консолидировать постоянное присутствие НАТО в Центральной Азии. Короче говоря, администрация Буша уяснила, что Узбекистан является ключевой страной в Центральной Азии.

Но прямо сейчас Центральное командование США крайне нуждается в сотрудничестве Ташкента для того, чтобы, используя второй воздушный коридор в Афганистан, уменьшить свою сильную зависимость от Исламабада.

Кабул отвергает выбор Вашингтона

Именно критичность ситуации в Афганистане придала срочность миссии Фаллона в Ташкенте. Много разработок было вложено в миссию Фаллона, и ей предшествовало много месяцев посредничества Европейского союза между Вашингтоном и Ташкентом. Понадобилось время, чтобы смягчить Каримова. Тем не менее, по иронии судьбы, общая неустойчивость ситуации в Афганистане такова, что в течение каких-то 24 часов после миссии Фаллона драматические события в Кабуле затмили эту оттепель в американо-узбекских отношениях.

В конце прошлой недели серией своих выступлений правительство президента Хамида Карзая разнесло в клочья важное решение, принятое в Вашингтоне и Лондоне по вопросу о назначении лорда Пэдди Эшдауна в качестве супер посланника ООН в Кабуле.

Кабул уже в течение нескольких месяцев знал о приближающемся назначении Эшдауна в качестве ключевого шага в новой стратегии НАТО, возглавляемой США и Великобританией и направленной на стабилизацию ситуации в Афганистане. Карзай знал, что детальный план включал участие НАТО, ЕС и Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. Но Карзай терпеливо ждал до одиннадцати часов, прежде чем публично выстрелить в субботу в интервью Би-би-си, когда участники Всемирного экономического форума встречались в Давосе. Этот шаг был заранее спланирован и осуществлен в типично афганской манере с максимальной отдачей.

Карзай настаивал, что имело место серьезное недопонимание, поскольку Кабул никогда не принимал «решения» о назначении Эшдауна. Он совершенно прав, говоря это. Но на самом деле Карзай продемонстрировал свой гордый афганский норов. Он затаил обиду на Вашингтон и Лондон, которые на консультациях с Брюсселем приняли решение о назначении Эшдауна и затем поручили генеральному секретарю ООН Пан Ги Муну исполнить его, все время принимая согласие Кабула как нечто само собой разумеющееся.

Карзай недавно уже произвел предупредительный выстрел, выдворив двух дипломатов ООН и Европейского союза. Но Вашингтон не принял это во внимание. Командование США как обычно проигнорировало Карзая в ходе жестокой войны. В ряде случаев он являлся лишенной политической поддержки одинокой фигурой, оставленной подбирать мусор после коалиционных сил, которые ведут себя как мародерствующая армия в афганских деревнях, в которых живут три четверти населения страны. Каждое мгновение оскорбляло Карзая и подрывало его авторитет, особенно среди пуштунов. Теперь говоря «нет» назначению Эшдауна, он сводит счеты. Вашингтон и Лондон должны были бы знать, что афганская чаша терпения Карзая уже давно переполнена их пренебрежением.

В то же время это гораздо больше, чем оскорбительная выходка. Афганские оскорбления никогда не бывают одномерными. Карзай знает, что его возражения назначению Эшдауна непременно придутся по вкусу афганской элите.

Во-вторых, Карзаю не нравится, что верный своей балканской репутации Эшдаун будет функционировать подобно колониальному вице-королю. Карзай знает, что действующие в Афганистане западные агентства и организации не координируют свои действия. Но «объединенное командование» под руководством Эшдауна могло бы создать в Кабуле противовес полномочиям Карзая. И он не хочет, чтобы это произошло.

Суть проблемы состоит в политическом будущем Карзая, который просчитывает обстановку таким образом, что Эшдаун является лишь частью политического пакета мер, ведущих к пост-карзаевской эпохе. В последние недели ходили устойчивые слухи, что посол США в ООН и этнический афганец Залмай Халильзад также присутствует в этом коктейле афганских планов в качестве будущего президента Афганистана. Согласно журналисту Аль Камену из «Вашингтон пост», Карзай воспринимал эти слухи серьезно и в лоб спросил об этом Халильзада, когда они в октябре встретились в Лондоне, но тот уклонился от ответа.

В любом случае, независимо от его собственных мотивов акт неповиновения Карзая будет иметь серьезные последствия на различных уровнях. ООН, определенно, получила порку. Пан Ги Мун предпринял последнюю отчаянную попытку лично уговорить Карзая. Очевидно, что он не имеет никакого представления об афганском характере. Теперь способность ООН возглавить политический процесс в Афганистане столкнулась с серьезным препятствием. И это лишает Вашингтон нейтрального, но находящегося под его контролем международного моста,ведущего к лагерю «Талибан», который является условием для начала любого значимого внутри афганского диалога.

Между тем война опасно балансирует на краю бездны. Почти все стороны так или иначе ведут переговоры с движением «Талибан». Неразбериха почти полная. Все это происходит в то неудачное время, когда НАТО не хватает контрповстанческой стратегии. В частности, Великобритания, которая в последнее время взяла на себя ведущую роль в НАТО, потеряла ориентиры.

В пятницу накануне своей встречи в Давосе с премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном Карзай подверг критике британские операции в Афганистане в интервью газете «Таймс» в Лондоне. Карзай утверждал, что афганский народ «пострадал» от того, что приносила ему Великобритания. Он не очень-то благодарен за 7800 британских военнослужащих, размещенных в Афганистане. Он сказал: «И американские и британские войска гарантировали мне, что они знают, что они делают, и я сделал ошибку, слушая их. И когда они пришли, пришел и «Талибан».

Сразу на следующий день после того, как Карзай публично объявил о своем неприятии назначения Эшдауна, с Даунинг Стрит,10, последовала гневная отповедь. Эта выразительная афгано-британская размолвка выходит за рамки простых взаимных обвинений. В основе этого лежит настойчивое стремление Карзая обладать исключительной прерогативой принимать решения о назначении ключевых должностных лиц в провинциях и его нежелание больше терпеть указаний сверху со стороны командиров и дипломатов НАТО. (Но Карзай также знает, что на афганском базаре любое пренебрежение к Великобритании будет только способствовать укреплению его авторитета, учитывая сложную историю афгано-британских отношений).

Как прокомментировал «Таймс», «британские войска считают, что, во многих отношениях, их афганские союзники создают больше проблем для их миссии, чем «Талибан»... Именно афганское правительство в настоящее время оказывается большим препятствием для стабильности в районе, где смесь официальной коррупции, неумелости и паранойи срывает британские усилия». В Великобритании существуют границы, до которых можно расспрашивать о политике правительства. Ведь в общей сложности с 2001 года 87 британских военнослужащих погибли в Афганистане, и Великобритания потратила 3,2 млрд. долл. США на военную кампанию в этой стране.

Поражение Британии в роли лидера снизит эффект вашингтонской пропагандистской кампании, призывающей к большему участию НАТО на юге Афганистана. Почти 10 недель осталось до саммита НАТО на высшем уровне в Бухаресте в Румынии. Снова монополия Вашингтона на политический процесс в Афганистане потеряла эффективность. Как долго еще продержится эта монополия, когда война уже почти проиграна? Судя по слухам, Россия вместо Эшдауна продавила кандидатуру Хикмета Четина из Турции.

В более широком геополитическом плане еще предстоит увидеть, как долго Вашингтон сможет удерживать Карзая от контакта с ОДКБ, в которой доминирует Россия, и ШОС, где на первых позициях стоят Россия и Китай. Из эпопеи с Эшдауном Карзай должен был уяснить свою способность потрясти стратегию США в регионе. В четверг в интервью Си-эн-эн в Давосе Карзай сказал: «Мы открыли свои двери для них [Ирана]. Они помогают нам в Афганистане». Карзай тогда настаивал на том, что администрация Буша «мудро поняла, что Иран является соседом Афганистана». И он говорил это спустя всего лишь два дня после последней попытки Вашингтона во вторник изолировать Иран за его ядерную программу на совещании «пять плюс один» (США, Великобритания, Франция, Россия и Китай, а также Германия) в Берлине.

Мушарраф блокирует давление США

Но именно в Исламабаде эхо мини-бунта Карзая проявится наиболее остро. Тупик в «войне с террором» ослабляет способность Вашингтона к дальнейшему подрыву позиций президента Первеза Мушаррафа и влияет на его способность оказывать давление на пакистанскую армию. Наоборот, Мушарраф поймет, что его собственное сопротивление недавним попыткам Вашингтона диктовать характер политических установок Исламабада сейчас вступает в заключительную фазу. Он поймет, что с таким первоклассным бардаком в афганской войне Вашингтон вряд ли в состоянии быть навязчивым, не говоря уже способности диктовать свои условия. Любопытным образом Карзай значительно вымостил ему дорогу к выборам в Пакистане 8 февраля.

По всей вероятности, Пакистан, который имеет отличные разведывательные формирования в Кабуле, знал заранее, что Карзай был готов внести «шок и трепет» в обращение с Вашингтоном. Очевидно, что Мушарраф начнет показывать пальцем на тех, кто хотя бы мимоходом упоминал о необходимости развертывания войск США на пакистанской территории.

В прошлый четверг министр обороны США Роберт Гейтс фактически бросил вызов Исламабаду на своей сенсационной пресс-конференции в Вашингтоне, когда он сделал непрошеное предложение, несмотря на то, что Исламабад неоднократно отвергал эту идею, что «мы [США] по-прежнему готовы и способны помочь пакистанцам и их партнерам обеспечить дополнительную подготовку кадров, проведение совместных операций, если они [пакистанские военные] пожелают сделать это». Но в пятницу речь Мушаррафа перед Королевским Институтом оборонных исследований ВС в Лондоне живо обнаружила, что он может себе позволить проигнорировать завуалированные угрозы Гейтса. В сущности, Мушарраф знает, что особо трудный период остался позади.

Своевременная поддержка из Китая также усилила Мушаррафа. Во внеочередном комментарии под названием «Волнения в Пакистане больше не допустимы», китайская «Жэньминь Жибао» выступила с сердечным одобрением руководства Мушаррафа. Там говорилось: «Президент Первез Мушарраф применил целый ряд жизнеспособных мер ... Пакистанское правительство прилагает неустанные усилия по защите высших национальных интересов ... Некоторые оппозиционные силы в стране и несколько зарубежных держав навязывают давление или карательные меры против Пакистана во имя «демократии», «свободы» и «против терроризма». Так что нация находится в настоящее время в весьма сложных и тяжелых обстоятельствах, и ее правительство сталкивается с беспрецедентными проблемами».

В комментарии и далее восхвалялось правление Мушаррафа: «Благодаря эффективному руководству правительства Мушаррафа наряду с совместными усилиями людей из всех слоев общества, Пакистан, с одной стороны, участвовал в скоординированных с международным сообществом усилиях в борьбе против терроризма. С другой стороны, страна добилась замечательных успехов в социально-экономическом развитии, а также ослабила напряженность в отношениях со своим соседом Индией».

Комментарий завершался предупреждением против какой-либо внешней попытки дестабилизации существующего политического строя в Пакистане: «Основные политические меры, принимаемые правительством Пакистана с целью сохранения внутренней стабильности и общественного порядка, несомненно, будут поняты и приняты народом внутри страны и, следовательно, завоюют их поддержку. Кроме того, международное сообщество должно также иметь хладнокровную осведомленность и понимание всех сопутствующих и полезных мер, применяемых там, поскольку Пакистан станет не единственной страной, которая пострадает, если его стабильность не будет в полной мере гарантирована».

Мушаррафу должно было в значительной степени стать легче от того, что Пекин, наконец, прервал свое молчание и в критический момент снизошел до недвусмысленной поддержки его отчаянного сопротивления разыгрываемому США плану устранения его от власти и позорящего его в глазах армии размещения американских войск на пакистанской территории .

Карзай и Мушарраф играют на одной стороне

Внешние наблюдатели зачастую не обращают внимание именно на то, что афгано-пакистанские отношения имеют разные измерения, в том числе и весьма странные. Факт, что преимущественно пенджабский пакистанский истеблишмент в основном решил разногласия с пуштунской элитой. Таким образом, реальной проблемой сегодня является отчуждение пуштунов в Афганистане. Следовательно, не может не быть общности интересов между Карзаем и Мушаррафом. Это еще не является чем-то, что преднамеренно взращивают обе стороны - по крайней мере, еще не является - но это уже существует и скоро выйдет на поверхность. С момента своего последнего визита в Исламабад в ноябре Карзай чрезвычайно заботливо избегал любой критики Пакистана.

В своем интервью Си-эн-эн на прошлой неделе в Давосе Карзай обратился к тому, что он ожидает от Мушаррафа. Он сказал: «У меня был очень плодотворный разговор с президентом Мушаррафом в прошлый раз. В этой связи я надеюсь, что есть больше понимания [террористической] опасности там и угроз для будущего обеих стран и региона в целом. Основываясь на этом, я надеюсь, что в Пакистане и в регионе будут более решительные усилия, и помощь со стороны остального мира».

Все чаще Карзай и Мушарраф оказываются в весьма аналогичных затруднительных обстоятельствах. Они не могут обойтись без американской поддержки, но они не согласны с тактикой давления США. Они знают, что региональная политика США является частью проблем в их собственных странах, и, следовательно, для своего политического выживания им необходимо изменяться. Парадоксально, но их попытка должна увековечить зависимость США от них, хотя они работают на укрепление своей собственной политической базы, которая не зависит от контроля США. В случае Карзая 3-4 млн. голосов, которые Мушарраф может мобилизовать из афганских беженцев в Пакистане, всегда будут оставаться решающим фактором его повторного избрания на пост президента.

Кроме того, существуют региональные державы, в частности, Китай и Иран, которые внимательно следят за геополитическим окружением Пакистана и Афганистана. Иранская идея заключается в том, что существует совместный американо-израильский заговор с целью дестабилизации режима Мушаррафа с двоякой целью: создание базы США в Пакистане для своих военных разведывательных операций, направленных против России и Китая, и одновременно для нейтрализации ядерного потенциала Пакистана.

В иранском восприятии США и Израиль несколько сдали позиции после некоторого опасного балансирования на грани войны в течение последних недель, но продолжают систематические попытки ослабить режим Мушаррафа. В недавнем комментарии «Тегеран Таймс», который отражает официальную точку зрения, предупредил, что Вашингтон использует своих «фаворитов» в регионе для ослабления власти правительства Мушаррафа и создания напряженности в федеральной структуре Пакистана. Издание призвало пакистанский народ понять «серьезность ситуации» и «противостоять скрытым рукам», дестабилизирующим их страну.

Иранский комментарий был гораздо более откровенен, чем комментарий «Женьминь Жибао», но, по существу, схожесть взглядов налицо. И Китай и Иран заинтересованы в стабильности правительства Карзая. Оба хотели бы подобно Карзаю продолжить изучение параметров нейтральной независимой внешней политики, свободной от манипуляций со стороны США. Оба наглядно показали, что Афганистан может служить важным мостом между ними, сыграв стратегическую роль в быстром расширении китайско-иранских отношений. Цитируя «Тегеран Таймс»: основной причиной растущего давления США на режим Мушаррафа стала консолидация им своего контроля над Пакистаном, который «расположен на стратегическом перекрестке в Южной Азии, гранича с Западной и Центральной Азией и в непосредственной близости от западных границ Китая».

Интересно, что «Женьминь Жибао» занимает в целом аналогичную позицию, хотя и в сослагательном наклонении, когда пишет: «Как всем известно, Пакистан является весьма чувствительной нацией ... Его уникальный, специфический геополитический фактор доказывает, [что] если положение там выйдет из-под контроля, и все государство [охватят] волнения и беспорядки, масштабы негативных влияний охватят прилегающие к нему районы и негативно повлияют на глобальную ситуацию ... стабильность в прилегающих к Пакистану районах обязательно окажется под угрозой, и новые переменчивые факторы добавятся к войне с террором, развернутой в Афганистане, а, следовательно, с трудом достигнутое состояние в Южной Азии, характеризуемое миром, развитием и сотрудничеством, возможно, будет нарушено».

М К Bhadrakumar служил в качестве карьерного дипломата на индийской дипломатической службе более 29 лет, в том числе был послом Индии в Узбекистане (1995-1998 годы) и в Турции (1998-2001 годы).

Оригинал статьи: US, Britain stung by an Afghan temper

Другие автора на сайте можно прочесть здесь

© Перевод:Наталья Лаваль, специально для сайта "Война и Мир". При полном или частичном использовании материалов ссылка на warandpeace.ru обязательна.