| Это теоретическая статья об информации. Нашему обществу необходима реформа информационных структур. Полагаю, без неё никакие серьёзные перемены к лучшему не пройдут. Также необходимо решать проблемы информационной гигиены и защиты людей, особенно детей, от деструктивного контента. Чтобы объяснить и обосновать свои предложения, мне приходится использовать философию. Статья несколько абстрактна, но всё-таки не думаю, что будет скучно. Информационное поле и его динамика. Под «информацией» понимается не только то, что мы видим-слышим, но и то, что мы уже усвоили в той или иной форме. Проще всего сказать, что человек генерирует информационное поле. Но есть другое мнение, что человек вторичен. Первичен, например, «мир идей» Платона или Слово, которое «в начале было у Бога». Предметом статьи «вопрос первичности» не является. Моё мнение я не говорю и не ставлю в один ряд какую-то «информацию», особенно современную, с миром идей или Словом. Я лишь предлагаю взглянуть на инфополе как таковое, в отрыве от человека. Так или иначе воплощаясь на Земле, информация проходит через людей и их общественное устройство. Эта «среда» создаёт «агрегатные состояния» инфополя, которых мы видели три: 1. Статичное. 2. Растущее структурированное. 3. Растущее неструктурированное. Конечно, инфополе редко бывает полностью статичным. Его лучше сравнить с ледником, который то немного вырастет, то чуть подтает. Растущее поле увеличивается постоянно. Сначала его рост можно как-то оценивать: так оно получает структуру. Когда его рост настолько быстр, что оценить его в полном объёме уже нельзя, структура инфополя разрушается. Ситуация похожа на прорыв плотины или трубы высокого давления, когда перегретый пар вырывается наружу. Статичное состояние инфополя характерно для древних, античных времён и Средневековья. Разумеется, и тогда происходили серьёзнейшие события: рождение Христа, появление ислама или, уже на излёте эпохи – открытие Америки. Но в целом жизнь людей в пределах одного поколения менялась мало. Случались войны или крупные реформы, менявшие очень многое в короткий срок, но они проходили, и жизнь людей, оставшихся в живых, возвращалась на круги своя. Да, рождение Христа полностью изменило Римскую империю, ислам изменил лицо огромных регионов, но на это ушли века… Инфополе медленно росло; затем его агрегатное состояние быстро изменилось. В эпоху роста инфополя жизнь людей необратимо менялась в течение поколения, когда случались такие, например, события, как секуляризация церкви, строительство сети железных дорог или земских больниц. Надо оговориться, что происходило это не везде. Мои рассуждения больше подходят для Запада и Европы. Именно там процессы смены агрегатных состояний инфополя проходили чётко и последовательно. Растущее инфополе упорядочивали в научных, деловых, военно-политических структурах. Там решали, что верно, и что неверно. «Годное» использовали, на отвергнутое накладывали табу. Например, в одно время наука решила, что существуют атомы и пустота, мы их открыли и нашли, а вот эфира, наоборот, нет. Инфополе росло структурированно в период от Нового времени до атомной эпохи. Что такое «неструктурированная информация», характерная для нашего времени? Она не имеет оценки. Да, в политике или науке система ценностей сохраняется. Запад борется за свою систему оценок, за «свободу» уже каким-то тоталитарными методами. Но я говорю о том, что доводят до нас. Ценностная система жизни простых людей разрушена. В вопросах веры, культуры, семьи и брака, деторождения, секса допустимы любые варианты. Сейчас ставится вопрос о выплате всем «минимального дохода»: значит, и труд потеряет ценность. Не хочешь работать – не работай. Хотел сказать, что пока ещё почитается уголовный кодекс, но вспомнил, что в США практически позволено грабить супермаркеты: область действия УК тоже «усыхает». Раньше, когда писали, например, о детях, всегда подразумевалось или прямо говорилось, что дети – это огромное счастье. Теперь тоже пишут о детях, но людей просто «информируют». Точно так же их информируют, что детей, вообще говоря, можно и не рожать, что людей и так слишком много, они вредят экологии, и т.п. Вот пример неструктурированной информации: к ней приложены все возможные оценки, самые противоречивые. Считается, это позволяет людям сделать подлинно свободный выбор. Но люди не могут объять необъятное. Чаще всего они просто не знают вопроса, по которому должны сделать выбор, и следуют по самому лёгкому пути. «Свобода выбора» на деле приводит к засилью конформизма. «Выбирают» самое известное и приятное… Можно видеть, что для каждого агрегатного состояния инфополя характерна определённая парадигма общества. В премодерне оно статичное, модерне – растущее структурированное, постмодерне – растущее неструктурированное. Я считаю, что именно смена агрегатного состояния инфополя запускает процесс смены парадигмы. Суета вокруг Ничто. Общим местом является тезис о нигилистичности современной цивилизации. Западные философы просто загипнотизированы Ничто, как болотные гадюки – игрой индийского факира. Мне же, признаюсь, трудно понять, что такое Ничто. Но я не одинок: со мной большинство населения Земли, если вспомнить, что не только на Западе живут люди. А когда-то вообще никто не знал, что такое Ничто, и рассуждали просто: «Бытие есть, а небытия нет»! Поскольку мы не подвержены гипнозу Ничто, попробуем понять, что это такое. Когда и в чьём сознании впервые возникла сия идея, как некая черная дыра, засасывающая всё и вся?.. Говорят, что в авраамических религиях (иудаизм, христианство и ислам) Бог творит человека из ничто. Правда, чёткого подтверждения этому тезису в священных книгах нет. Учёные богословы долго думали, и вроде бы пришли к консенсусу, что «ничто» впервые появилось в иудаизме. Что ж, будем исходить из этого! Следующий вопрос: как и когда конкретно явилось Ничто? Искать на сей счёт источники – малопродуктивно, глупее этого только отказаться от поиска ответа. Зайдём с другой стороны. Ничто появилось именно в иудаизме в силу особенностей, которые отличали эту религию от всех других. Что это за особенности? Иудаизм был связан со Святой землёй и Храмом, построенным на ней в городе Иерусалим. В ходе иудейских войн римляне завоевали Святую землю и разрушили Храм. Последующие попытки реставрации путём восстаний или договора с императором-язычником Юлианом провалились. Возможно, тогда и появилась чёрная дыра Ничто как некий продукт разочарования и отчаяния. Представьте себе иудея, лишившегося Храма, высланного со Святой земли, не имеющего в утешение ни слова пророка, ни Божьего чуда. Однако, он не ассимилировался, не пристал к другому народу. Кем он стал тогда? Индивидуумом, человеческим атомом. Потому что человек должен иметь связь с верой, землёй и народом, без них он никто, созданный из ничто, и в ничто уходящий. В истории человечества народы и государства гибли часто, почему же именно иудеи смогли сохраниться и отрефлексировать свои переживания? На этот счёт есть разные соображения, одно из них – «живучесть» даёт монотеизм. Так, русские старообрядцы тоже не исчезли, пережили гонения и изобрели такое понятие как «богооставленность». Хоть и не Ничто, но тоже слово очень мрачное. Впрочем, мы сами пережили распад и гибель Родины, когда мы вдруг стали дичью для каких-то мразей, «охотников», как они себя самодовольно называли. Те, кто потерял надежду на лучшее и не мог забыть прошлое, ощущают свою жизнь как бессмысленное «дожитие». Жизнь, потерявшая смысл, превращается в «Ничто». Информация, потерявшая смысл, становится «неструктурированной информацией». «Ничто» западной философии и неструктурированная информация постмодерна – одно и то же, и это очень важно. Не знаю, удалось ли мне доказать и объяснить эту связь. Тут скорее не логика, а образы. Когда же нам говорят, будто «Бог сотворил человека из Ничто», то, может, это просто корявый перевод каких-то древних неканонических текстов? Бог сотворил человека не «из Ничто», а «как отрицание» Самому Себе, хоть и по Своему образу и подобию. В самом деле: человек смертен, а Бог вечен; человек слаб, а Бог всесилен; людей много, а Бог един, человеку свойственно ошибаться, Бог же владеет Истиной, - и так далее. Почти «по всем пунктам» человек есть отрицание Бога, но творящее, а не нигилистичное. Бог создаёт человека, так сказать, спроецировав Себя из вечности на текучее время. И «Ничто» тут не нужно, оно лишнее. «Ничто» это просто скверный каламбур. Кто виноват? «…чудесные люди есть!» (реплика из зала на выступлении товарища Сталина перед командным составом РККА 2 июня 1937 года) Почему инфополе начинает расти? Мы воспитаны на вере в прогресс: быть может, с течением веков люди начинают лучше и активнее соображать?.. Не думаю, поскольку многие открытия современности были сделаны мыслителями древних веков. Например, представление об атомах и пустоте на совести древнегреческого философа Демокрита и некоторых других античных мыслителей. Схожи с этим буддистские представления об универсальной дхарме – основе Вселенной. Но ещё сильнее меня в своё время впечатлили так называемые «гипотезы Парменида» о соотношении «единого» и «многого». Парменид сформулировал 9 гипотез, первые 5 считались верными, последние 4 – ложными. Долгое время ложные гипотезы не реализовывались; впервые проявилась шестая по порядку гипотеза, которая звучит как «из многого появляется единое». Это не что иное как формула представительской демократии. Латинский перевод этой гипотезы Парменида – «e pluribus unum» - находится на гербе США. Что касается последней гипотезы, девятой, то она начала реализовываться лишь недавно в форме т.н. «объектно-ориентированной онтологии». Все эти возможности когда-то были описаны древнегреческим философом. Поэтому правильно говорят разные комментаторы и эксперты: чудесные люди есть! Мы всегда генерировали информацию. То, что нами движет, назвали «энергия заблуждения». И ещё одна цитата: между истиной и заблуждением люди предпочитают заблуждение, потому что оно даёт иллюзию всесилья, тогда как истина показывает людям их ограниченность. Но, может быть, есть какие-то особенные люди?!.. Пришествие и установление парадигмы модерна проходило в условиях долгой и страстной, часто кровавой борьбы. Достаточно вспомнить Великую французскую революцию. Так кто же те люди, запускающие смену парадигмы с сопровождающими её радикальными реформами, войнами и революциями? Откуда они берутся, из какого материала сделаны?!.. Как удаётся запускать настолько всеобъемлющие перемены? Говорят о заговоре против старого мира и религии; приходят к идее о вмешательстве тёмных потусторонних сил. Я не вправе оценивать эти версии и говорю о механике перемен. Я предлагаю вспомнить, что для разных парадигм были характерны разные способы передачи информации. В древности информация передавалась в форме устных преданий, потом в виде каких-то архитектурных объектов, глиняных табличек, каменных барельефов и надписей, потом – в форме рукописных книг на папирусе или более долговечном (но дорогом) пергаменте. Новое время пришло вследствие открытия книгопечатания. Хотя в книгах часто писали ерунду, а иногда их сжигали, мощность инфополя с тех пор неуклонно росла. Сошлись два инфополя, обладавших разной структурой, и, значит, разным смыслом. Потому что структура информации определяет её смысл наряду с содержанием (1). Это не моя идея, а научное открытие, которому уже 100 лет, со времени спора структуралистов и позитивистов… Я приведу примеры. Вот, скажем, психологический роман – главное искусство XIX века. Что, разве не было романов в античные века? Были, но их общественное влияние ничтожно. Их читали немногие богатые люди для развлечения. Никто и не думал, что в романе можно обсуждать сколь-нибудь серьёзные вопросы. Другое дело – времена Достоевского и Толстого. Тогда литература оказывала колоссальное влияние на жизнь общества. Современные же люди книг не читают, считая их слишком длинными. Теперь роман невозможен, - нет, конечно, кто-то и читает, и даже пишет, но на широкий резонанс рассчитывать не приходится. Структура инфополя определяет его содержание: то, что ей не соответствует, просто маргинализируется, откатывается на периферию. Романы в библиотеках читают сотни тысяч, ролики в ютьюбе смотрят сотни миллионов. Более сложный пример: представления о времени в старые и новые времена. Если структура информации статична, то мы уже всё знаем о времени, о том, что будет. Будущее либо циклично, когда боги то создают, то разрушают мир, и всё повторяется. Либо мы имеем программу будущего, которая обязательно осуществится. Как это было у зороастрийцев: есть два равновеликих начала, тёмное и светлое, и между ними идёт борьба. Тёмные силы в какой-то момент одерживают верх в нашем мире, но в финальной битве терпят крах. В христианстве представление о тёмных силах совсем другое, а победа над ними приходит с помощью Спасителя – Иисуса Христа. В исламе есть ещё такая идея – не знаю, насколько она распространена – что Спасителя (Махди) надо заслужить. Если люди будут слишком пассивно противостоять злу, то Аллах уничтожит это человечество и создаст другое, которое, быть может, приложит больше усилий в служении свету. В Модерне нет ни циклов, ни определённой программы, а только один сплошной прогресс. Наш любимый прогресс не что иное как эмоционально-позитивная проекция роста инфополя. Рост – это характеристика его структуры. Инфополе росло, а послания Бога оставались неизменны. Их смыслы входили в противоречие, и модерн постепенно отбросил Бога на периферию. Что до всяких Оккамов, Вольтеров, Дидро и Руссо, будто бы запустивших процесс смены парадигмы, то их роль вторична. Без печатного станка они остались бы такими же фриками, каковым в Древней Греции был Демокрит. Роль учёных, публицистов, художественных критиков и других специалистов не в том, что они поменяли парадигму, а в том, что они создавали структуру инфополя модерна, в которой информация оценивалась, накапливалась и росла. Сначала среди оценщиков были люди старой парадигмы премодерна. Но их посылы оставались статичными, а «в рост» шли послания модернистов. Так новое вытесняло старое. В отношении старого мира модернисты сыграли ту же роль, что римляне в разрушении иудейского Храма. Ценности Средневековья, будучи «опровергнуты», теряли свой смысл, казались отжившими и превращались в Ничто. Процесс шёл по нарастающей. Так, Церковь сначала потеряла свой общественный статус, а потом модерн пришёл и к атеизму, и к материализму. Брак между мужчиной и женщиной перестал быть таинством, заключающимся на небесах, превратился в буржуазный договор о наследовании имущества и сотрудничестве хозяйствующих субъектов, а далее деградировал до «штампа в паспорте». Старые представления уходили в прошлое, и полтора века назад об этом было сказано: «Пустыня растёт». Что такое «пустыня»? Область бессмыслицы, т.е., информации без оценки. Если мне удалось объяснить процесс перехода от «старого» к модерну, то теперь уважаемые читатели поймут и причины пришествия постмодерна. Они в новых информационных технологиях, начиная с граммофонов и кинематографа. Но, конечно, решающая роль принадлежит интернету и смартфону. Потому что теперь уже всякий может создавать и тиражировать информацию в любых объёмах и без границ. Никакие «художественные критики» не могли сдержать этот поток. Они остались торчать наподобие верхушек колоколен, залитых гигантским водохранилищем, которое можно сравнить с морем информации. Люди же постмодерна – рыбки, плавающие в этом новом рукотворном море. Порой они обращают внимание на залитые водой руины, даже живут там… Но им, в общем, всё равно, где плавать. И смысл этих руин им не понятен. Тот факт, что делатели постмодерна не имели известности и авторитета, какая была в своё время у Вольтеров и Руссо, также доказывает, что роль личности в процессе смены парадигмы не имеет решающего значения. Всё дело в этих технологиях. Без них слава Фуко и Делёза не вышла бы за пределы Булонского леса и пространств под парижскими мостами. Информационные пузыри Нового времени. «- А кто такой филистимлянин?» (Х/ф «Мертвец», 1995г.) Когда в Европе изобрели книгопечатание и начался информационный взрыв Нового времени, подавляющее большинство людей там были добрыми – или не очень добрыми – христианами. Про атеизм и материализм никто слыхом не слыхивал. Поэтому все первые книги были религиозного содержания. Печатали, прежде всего, Ветхий и Новый завет, деяния Апостолов, сочинения отцов Церкви. У нас внимание уделялось Новому завету, Библию читали мало, а в Европе Ветхий завет был важнее. В некоторых конфессиях все регулярно читали Библию. Народы, о которых там шла речь, вымерли или утратили своё значение, прозябали где-то далеко, как греки или египтяне. Но вот евреи, они же самый упоминаемый народ священных книг, были тут или даже рядом. Представьте себе, что в половине всех информационных материалов какой-то народ постоянно упоминается и даже является главным действующим лицом. Длится это не год-другой, а всегда. Причём изменить тут ничего нельзя, потому что это священные книги. Понятно, что вы поневоле задумаетесь, а что это за народ? Ответы давались диаметрально противоположные, что лишь усиливало внимание к вопросу. Мы хорошо знаем, что отрицательная реклама – тоже реклама. Так вокруг Библии – самой массовой книги – возник миф о евреях, который стал одним из первых мифов для элиты. Собственно, тогда, во времена позднего Средневековья и Ренессанса, в Европе только две группы элиты имели миф: аристократы со своей «голубой кровью» и евреи, «избранные Богом». Миф обладает мощной мобилизующей способностью, так что со временем евреи получили и материальные рычаги в борьбе за власть и влияние. Внимание к ним не уменьшалось и даже подогревалось искусственно. Видимо, умные люди понимали секрет успеха… Помимо прочего, евреи были «узнаваемы», что крайне важно. Вспомните Голливуд: с чего начался его баснословный успех? С вестерна – с фильма, где действуют две группы супер-узнаваемых героев: ковбои и индейцы. Особенно хороши индейцы. Нет более ярких, шумных и стремительных персонажей. Индусы тоже хороши, но не носят перьев и мелькают на экране куда медленнее, пластичнее. Японские самураи знают толк в боевой раскраске, но порой и вовсе замирают, изображая глубину постижения жизни, а это как-то не демократично… И так везде. Вспомните самый популярный советский фильм и его героев, одетых в красивую дизайнерскую униформу… Да и наши руководители: мало того, что их фамилии не длиннее шести букв, так они ещё имели узнаваемую деталь: ленинская кепка и галстук, сталинская трубка и френч, тыква и кукуруза Хрущёва, брови и дикция Брежнева, скромное обаяние гэбиста Андропова… Вот и евреи, хоть и не втыкали себе в башку перья, но имели уникальную одежду, причёску, аксессуары и своеобразную пластику. Я не слишком настаиваю на факторе «узнаваемости»: это линь лирическое отступление. Главное, конечно, это широчайшее распространение Библии… Упадок Израиля явно проявился чуть более 10 лет назад, при неудачном вторжении в Ливан. Они добились некоторого реванша с помощью Трампа, но потом опять пропустили удар. Сегодня Израиль борется за сохранение своего лица против либеральной тусовки, проникшей уже в страну. Крепость, неприступная в военном отношении, подрывается изнутри… Причина этих проблем – постмодерн, смена парадигмы. Еврейский миф затопляется информационным потоком и теряет смысл. Далеко не все принимают всерьёз те старые истории, а кто-то вообще всё забыл… Созерцая этот тысячелетний процесс, задумываешься: а что тут первично? Евреи в своё время эффективно использовали информационную конъюнктуру, или информационный пузырь собрал вокруг себя каких-то более или менее случайных людей, создав народ заново? Иначе говоря: состоят ли современные евреи в кровном родстве с действующими лицами Нового завета или нет? Есть искушение сказать «не существует никаких евреев», и можно даже привести некоторые аргументы в пользу этой версии. Так, по Л. Гумилёву, полный цикл жизни этноса «до выхода из динамического состояния» не превышает 1200 лет, поэтому «современные евреи относятся к древним так же, как современные итальянцы – к древним римлянам». Далее, возможно ли, так сказать, «технически» появление «евреев-2»? Да, у их истока могли стоять какие-нибудь иудейские прозелиты, те же хазары. Или одна из христианских сект, каковых было очень много. Секты вырастали как грибы после дождя, порой на самых бредовых основаниях. Судьбы их были различны, некоторые создавали целые квази-государства, захватывали влияние в больших областях. Какая-то из них могла сохранить себя в форме этноса. Мы знаем примеры, когда разные религии дробили один народ на части. Так из одного южно-славянского корня появились православные сербы, католики хорваты и мусульмане боснийцы. Момент рождения «евреев-2» можно визуализировать. Представьте себе какую-то группу людей, кочующих по Европе около 1000 лет назад. Вот они завершили свой трудовой день и собрались у костра на ужин: в их меню чечевица с мясом кролика и специями. Их очень много, у них даже есть книга, Библия, и они её регулярно читают. И вот, когда эти люди задумались – не в первый раз! – над вопросом, а кто такие евреи, голос одного из них произнёс: «Мы – евреи!» Да, искушение этой версии так велико, что мне пришлось «проговорить» её вслух. Однако, сия хулиганская выходка не совместима с пафосом истинной науки. И прямых доказательств у версии о «евреях-2» нет. И не надо. Потому что подлинно глубокое и авангардное проникновение в суть дела даёт нам иное решение. Вопрос, происходят ли современные евреи от действующих лиц Нового Завета или от каких-то случайных людей, к представлению о еврействе как об информационном феномене модерна ничего не добавляет. Это просто всё равно. Что делать? В последний год в РФ принят ряд законов и концепций, оформляющих де-факто суверенную идеологию. Правда, до людей она не дошла, и они продолжаю повторять «Идеологии у нас нет». Эти слова не верны; они были не верны и раньше, даже в 90-е годы. Свято место пусто не бывает: если явно запрещена суверенная идеология, то фактически существовала и существует другая, либеральная. Была и либеральная цензура, иногда очень жесткая, тоталитарная, вплоть до уголовной ответственности. Идеология и цензура – то же самое, что законодательная и исполнительная власть: одно без другого не бывает. Значит, вопрос сегодня стоит так: необходимо довести до народа и общества суверенную идеологию и создать новую цензуру. «Новая цензура» не значит «та, которая сменит старую». Сменить установки и людей, разумеется, необходимо. Но настоящая новая цензура означает не только это. Суверенная идеология будет работать лишь в связке с качественно новой цензурой. То есть, обе компоненты процесса должны соответствовать друг другу, как два колеса повозки имеют один размер. В чём же эта новизна? Цензура должна контролировать смысл, который возникает как наполнение определённой структуры информационным содержанием. Старая цензура следила за этим содержанием, но не придавала значения структуре. Она не понимала, что не всякий смысл можно передать через всякую структуру. Если в обществе господствует развлекательная клиповая структура постмодерна, то никакой серьёзный посыл через неё не пройдёт. Нельзя «Войну и мир» передать в форме ролика ютьюба, даже длинного. Нельзя суверенную идеологию довести до людей через постмодернистские информационные форматы, и, действительно, подавляющее большинство о существовании этой идеологии не подозревает. Но как быть с «объективным развитием производительных сил»? Неужели автор предлагает обратить прогресс вспять и отменить достижения в информационной сфере? Нельзя отменить новинки, но необходимо регламентировать их использование. Люди способны ввести ограничения, если хотят. Мы же запрещаем наркотики, ограничили торговлю оружием. Так же надо отнестись и к информационным технологиям. Наверное, до запрета интернета дело не дойдёт. И компьютеры трогать не надо: нужно только ограничить «удалёнку». Она допустима лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Главный удар необходимо нанести по смартфону. Он появился как гибрид сотового телефона и глянцевого журнала. Он даёт доступ к бесконечному глянцевому журналу с медиа-вставками. Секрет этого журнала в переходе от трёхмерного пространства к двумерному, к экрану, по которому так легко скользить. Об этом эффекте известно уже лет 100. Листание журнала и смартфона делается одним и тем же движением, только в разных направлениях. Чтение глянцевого журнала считалось эталоном бессмысленного времяпровождения. Но простая бессмыслица становится убийственной, когда захватывает серьёзные темы. Никому не приходило в голову писать в развлекательном журнале о политике или религии, теперь же всё смешано в кучу. Военные действия и кухонные рецепты, анекдоты и магические заговоры – в таком смешении всё теряет смысл. Бесконечная лента новостей – постмодернистский информационный формат. Не должно быть никаких «лент», особенно развлекательных. Информацию следует располагать в формате «дерева», а не «ленты». Все сайты необходимо в таком ключе перестроить, а недоступные как-то ограничить. Возможно, ограничить скорость интернета для смартфона, допускать к установке только некоторые утилитарные приложения, прошедшие цензурную сертификацию… Я указываю лишь общий принцип и направление необходимых перемен. Смысл перемен не только в том, чтобы довести до людей серьёзную информацию, но и защитить их от деструктивного контента. Особенно важно защитить детей. Сейчас проводится массовый эксперимент «Что станет с ребёнком, если его с 3 лет будет воспитывать интернет?» Его нужно остановить. Необходимо также ввести ряд конкретных запретов, например, нельзя искажать, подменять сокращать старые творения человека в какой бы то ни было области, не зависимо от оценки этого творения. Все искажённые «креативы» надо блокировать или уничтожить, собрать и сжечь все книги типа «Война и мир за 10 минут» и т.д. Несомненно, либералы и «весь мир» назвали бы эти предложения «фашизмом». В связи с этим я вспомнил скандал в Польше в начале нынешней избирательной кампании. Существующая власть считается слишком консервативной, национал-клерикальной. Более либеральная оппозиция организовала марш, в котором участвовало чуть ли не полмиллиона человек: для Польши, тем более, для Варшавы это очень много. Марш был направлен против «политики ненависти» этих ретроградов-консерваторов… Власти осудили марш по той же причине: он нагнетает ненависть; был даже снят ролик против марша, где фигурировали документальные кадры из Освенцима. Этот скандал вызвал беспокойство в Польше: к чему мы придём, если уже на старте выборной кампании идут такие обвинения?! Хочу успокоить поляков: ярлыки ненависти и фашизма появились просто от безысходности. Как раньше велись дискуссии? Помнится, Карл Маркс обозвал одного своего оппонента «интеллектуальным негром». Ленин назвал Троцкого «политической проституткой». Сейчас такие эпитеты невозможны: нельзя упоминать какую-либо расу в негативном аспекте. Нельзя употреблять слова «политический пигмей» или что-то подобное, оскорбляющее народ. Все профессии одинаково уважаемы, и проституция ничем не хуже любой другой работы. Нельзя называть оппонента «слепым», «глухим», говорить, что «их политика хромает на обе ноги» или она глупа, потому что это оскорбит соответствующие группы населения. Указание на химеричность политики обидит людей смешанного национально-расового происхождения. Нельзя вспоминать никакие сексуальные девиации, так как настало время свободы, и больше не нужно этого бояться или стыдиться. Можно показать бездомных или наркоманов: ведь это их свободный выбор, но не стоит искать тут социальных причин, дабы не впасть в «разжигание социальной розни». По сути, ничего не остаётся, как обвинять оппонента в фашизме, коммунизме и разжигании ненависти! Все прочие нарекания запрещены! И если это не либеральный тоталитаризм, то я тогда не знаю, что такое тоталитаризм. Вслед за смыслом, сжимается в ноль и система оценок. Всё хорошо и приемлемо, кроме «сеющих ненависть» фашизма и коммунизма, которые порождают «авторитаризм». Все эти ярлыки полностью потеряли смысл. Нет ни фашизма, ни авторитаризма, есть только пропасть идиотизма, к которой мчится на всех парах «передовое человечество». Глупо слушать эти нарекания; нам надо одно: успеть сойти с их обречённого поезда. Teichmann, 03.10.2023 | 
