Норвежская газета «Дагбладет» пишет об украинце Владимире, который уже три года не видел свою пятилетнюю дочь — только по видеосвязи. «Дочь и мать бежали с Украины в первые дни войны и сейчас живут в Соединенных Штатах… Каждый день он жаждет увидеть ее снова. Но, говорит Владимир: «Я больше не хочу, чтобы она возвращалась. Я вижу, как она счастлива там», — сообщает издание.

И в этих словах — приговор будущему Украины. В нынешнем году демографы впервые зафиксировали падение коэффициента рождаемости в этой стране до 0,9 ребенка на одну женщину. При этом норма естественного воспроизводства составляет 2,2 — последний раз такое было в УССР в начале 60-х годов прошлого века.

Только единственный решительный ответ, который пока дает на это киевская власть — усиление мобилизации и любые способы сорвать процесс мирных договоренностей, чтобы война продолжалась еще как можно дольше.

А из этого неизбежно следует самое простое решение, к которому уже готовят общество чиновники: замещение населения трудовыми мигрантами. Что полностью переворачивает идею, за которую шла борьба не только последние десять лет, а гораздо дольше — внедрить крепкую «украинскую идентичность».

Если изначально она основывалась на этническом национализме, то сейчас фокус сместился. Уже неважно, откуда родом «украинец будущего», знает ли он украинскую культуру, говорит ли на мове. Главное, чтобы он жил на территории Украины и был её боевой единицей. Так создаётся народ не по этническому, а по политическому принципу: народ-функция.

Рождение катастрофы

К моменту распада Советского Союза население Украины составляло около 50 млн человек, рождаемость была одной из самых высоких. В 1950 году коэффициент рождаемости на тысячу человек составлял 23, в 1990 — уже 13, а в 2023 году на одну тысячу украинцев рождается всего 5,4 новых человека.

На сегодняшний день население подконтрольной Украине территории очень оптимистично оценивается в 31 млн человек. Согласно данным ООН, по состоянию на июнь прошлого года во всём мире находится более 6,5 млн украинских беженцев, большинство из них — в Европе. И те, кто уехал, обратно не хотят. Согласно опросу Центра экономической стратегии в Киеве, проведённому в феврале 2025 года, возвращаться планируют менее половины беженцев.

Агрессивная позиция Украины привела к тому, что множество молодых людей погибло в результате боевых действий, и это — невосполнимая потеря. Те, кто остался, испытывают крайнюю неуверенность в завтрашнем дне и, честно говоря, не очень хотят приводить в этот мир огня и железа новорожденных детей.

Однако еще в 2021 году демографическая ситуация на Украине была настолько сложной, что ООН признала её одной из стран, наиболее пострадавших от быстрых темпов сокращения населения. Причинами стали многолетняя отрицательная рождаемость, а также массовая трудовая миграция в Польшу, Канаду и Россию.

В 1995 году темп прироста населения составил -5,8%, в 2005 году — -7,6%, в 2010 году — -4,4%, в 2019 году — -6,6%. И это данные государственной статистики. В 2021 году население Украины сократилось на 442 000 человек, а в январе 2022 года на 100 смертей приходилось всего 39 рождений. А в 2025 году — по предварительным оценкам — значение будет ниже прошлогоднего на 13%.

И главной угрозой для Украины является ее собственная демографическая политика. Зарубежные эксперты называют это «экзистенциальной борьбой за выживание», и они правы. Это стремительное, буквально ураганное вымирание. Отказ от детей и повальное бегство украинцев приведут к тому, что к 2100 году на когда-то 52-миллионной Украине останется не более 15 млн человек.

Анна РыжковаИА Регнум

Известный украинский социолог Владимир Ищенко, ныне работающий в Институте восточноевропейских исследований Свободного университета в Берлине, считает, что демографическое будущее страны мрачнее, чем прогнозирует ООН, «если не будут даны надежные гарантии того, что война не возобновится быстро, если в Украину не будут сделаны масштабные инвестиции, которые могут создать много высокооплачиваемых рабочих мест, и если на украинских беженцев в ЕС не будет оказано масштабное давление с целью их возвращения в Украину. Это подорвет восстановление украинского общества».

Поэтому «Стратегия демографического развития Украины на период до 2040 года», разработанная министерством социальной политики страны, уже готовит всех к тому, что замещать недостающее население придется трудовыми мигрантами.

Гвоздь в крышку гроба

Война в Донбассе, СВО и потеря территорий усилили депопуляцию Украины. Одновременно боевые действия привели к увеличению числа инвалидов как среди военнослужащих, так и среди гражданского населения, которое в настоящее время оценивается в 500 тыс. и 2,7 миллиона человек соответственно. Но эти цифры вызывают сомнения и могут быть намного больше.

Дефицит населения образовался в стране, которая тридцать лет назад, по данным ООН, занимала 22-е место в списке самых густонаселённых. В 2023 году она опустилась уже на 41-е место, а в 2025-м упала еще на два пункта ниже.

В высокоразвитых странах размер и качество человеческого капитала, по оценкам Всемирного банка, составляет примерно 70% национального богатства, в развивающихся — около 40%. Здесь имеется в виду качество людей и их способность к созиданию: качество образования, навыки, состояние здоровья, доля населения в продуктивном возрасте. На Украине в 2023 году средний возраст составлял 41 год, а сейчас — уже 45 лет, как и средний возраст в ВСУ.

Отчетливо понимая, что нация стариков не способна к выполнению никаких задач, «Стратегия демографического развития» делает упор на три направления: возвращение своих граждан из Европы, привлечение диаспор из других стран и набор трудовых мигрантов.

Премьер-министр Денис Шмыгаль в эфире украинского телевидения в марте прошлого года заявил:

«Задача состоит в том, чтобы вернуть эти семьи, вернуть этих детей, а также мотивировать украинцев иметь как можно больше детей, чтобы Украина могла процветать в своем мирном будущем после нашей победы».

Стратегия убеждает читателя, что для этого достаточно «всего лишь» разминировать территории, построить бомбоубежища и множество новых домов, чтобы заселить в них репатриантов и создать все условия для счастливой жизни и «экономической самодостаточности». Как именно эти условия создать и за какие деньги — документ не поясняет.

Тем временем, по данным ООН, на территории, затронутой боевыми действиями, находится свыше 2 млн мин, а данные Укрстата говорят, что восстанавливать придётся примерно 210 тысяч разрушенных зданий. Согласно данным министерства экономики Украины, площадь потенциально загрязненных земель составляет 174 тыс. кв. км, что составляет 29% общей площади страны. Очевидно, что для приведения всего этого в норму понадобится новая мобилизация — трудовая, и работа по восстановлению займёт не один десяток лет.

При этом на создание реальной мотивации для переезда диаспор из развитых стран вообще никакого акцента не делается — он делается на «неправильных согражданах». Авторами стратегии предполагается «формирование государственной политики по реинтеграции в украинское общество граждан, проживавших на временно оккупированных территориях, после деоккупации этих территорий». Некое «мультидисциплинарное сопровождение репатриированных лиц», от которого так и веет фильтрационными лагерями и психологической обработкой.

А о том, что самая большая в мире украинская диаспора, 10 млн человек, проживает в России, документ упоминает только вскользь.

«Негр в вышиванке»

Между тем каждый четвёртый украинец — старше 60 лет, и потому в стратегии много внимания уделено вопросу обеспечения работой пенсионеров. А как логическое продолжение — предлагается интегрировать в общество неназванное количество трудовых мигрантов. «Тщательно отобранных».

Но политкорректные заверения, что приедут только лучшие, все — сплошь с высшим образованием, и прежде всего будут обучены мове, разбиваются о чугунную стену реальности.

Еще в июле 2023 года Минэкономики сообщало, что в течение следующих десяти лет придется дополнительно привлечь 4,5 миллиона человек на рынок труда для послевоенного восстановления. Такое количество рабочих рук необходимо, чтобы экономика страны росла на 10% ежегодно, говорит президент Всеукраинской ассоциации компаний по международному трудоустройству Василий Воскобойник.

В январе 2025 г. резонанс в соцсетях вызвала новость, что производитель мебели «Ламелла» в Закарпатье планирует привлечь 160 трудовых мигрантов из Бангладеш. И выбор у бизнеса невелик: конкурировать с работодателями из Польши, Германии и других европейских стран, которые предлагают значительно более высокий размер зарплаты и менее зарегулированную миграционную политику, Украина не может. А если в начале 2023 года на дефицит кадров жаловалось 20% предприятий, то уже в конце 2024-го — около 80%, говорится в результатах опроса бизнеса, который проводит Национальный банк.

Единственный реальный выход — мигранты из Африки и с Ближнего Востока. Как отмечал по этому поводу патриарх украинской социологии Владимир Паниотто, решение — спорное, ведь на Украине «не лучшее отношение к выходцам из Африки», да и на их адаптацию придётся тратить больше ресурсов, чем на возвращение своего населения. Но поедут только те, у кого дома еще хуже.

И именно их власти будут вынуждены превращать в украинцев.

Вот здесь и находится точка переворота. «Негр в вышиванке», долгие годы бывший смешным мемом, превращается в крепкую основу. А это, говорит Владимир Ищенко, меняет понятие «украинской идентичности», занимающей центральное место в этнонационалистическом повествовании о войне.

«Всё это будет иметь всё меньше отношения к украинскому языку и культуре и всё больше — к специфической политической функции, сродни той, которую выполняли federati в поздней Римской империи — «варвары», которым было позволено поселиться в пределах имперских границ, чтобы защитить рушащуюся империю от других варваров»,— говорит он.