Речь идет не просто о торговой войне. США пытаются вытеснить или как минимум затормозить Китай в его развитии, не дать китайской модели технологического и товарного производства возобладать над американской, создать вокруг КНР некую "зону отчуждения", чтобы крупнейшие компании, как американские, так и европейские, не расширяли с ним свое сотрудничество.
Это явно не совпадает с планами Китая, и поэтому он впервые за многие годы довольно решительно и жестко отвечает США. Формально ни одна из мер, которые вводит КНР, в том числе и тарифные меры, не наносит серьезного ущерба США. Китай скорее показывает те инструменты и те варианты, которые у него есть в запасе. Пекин сегодня ведет себя значительно более ответственно, чем США, прекрасно понимая, что экономическое столкновение двух держав приведет прежде всего к очень серьезному обрушению мировой экономики.
Пекин объявил, что с 10 февраля только вводит дополнительные пошлины в размере 10-15 процентов на некоторые товары из США, такие как уголь, нефть, сельскохозяйственное оборудование и транспортные средства с высоким уровнем выбросов. Китай также пообещал начать антимонопольное расследование в отношении технологического гиганта Google и включил американскую компанию по производству одежды PVH, которой принадлежит Calvin Klein, и биотехнологическую компанию Illumina в список ненадежных организаций. Ранее Китай ввел новые меры экспортного контроля в отношении ключевых полезных ископаемых, добавив в список экспортного контроля вольфрам, теллур, висмут, молибден и индий, которые широко используются в аэрокосмической области и, например, в IT-технологиях.
Вместе с этим Пекин не хочет использовать более широкие и жесткие экономические контрмеры, такие как ограничения на критически важные цепочки поставок США или интервенции на финансовом рынке. И это говорит о том, что он открыт к переговорам и не стремится к конфронтации. США же действуют значительно жестче и бьют даже, казалось бы, по мелочам. Так, впервые за многие годы вводятся ограничения на малые грузы из Китая - это заказы стоимостью до 800 долларов, которые через почтовые службы делают американцы на китайских электронных площадках. Сейчас прием заказов практически прекращен, и надо понимать, что это удар не только по китайскому рынку, но и по американским потребителям.
Особенности нынешнего этапа "тарифной войны" заключаются в том, что все расценивают эти меры как подготовку к новому раунду серьезных переговоров. И Китай, и США поднимают планку, чтобы потом, судя по всему, была возможность для торговли и взаимных уступок. Примечательно, что пошлины, касающиеся товаров из Канады или Мексики, подняты США на 25%. И хотя их введение приостановлено, может показаться, что США давят больше на ближайших союзников, чем на Китай. А объявленные импортные пошлины против КНР ниже уровня в 60%, который Трамп обещал ввести во время предвыборной кампании. На самом деле США показывают, что если сегодня они вводят 10% пошлины, то в случае если Китай не пойдет на какие-то уступки, в дальнейшем возможно их заметное повышение вплоть до 100% - например, на китайские автомобили.
Возникает вопрос, зачем это нужно, чего хотят добиться в Вашингтоне. Еще в 2019-2020 годах речь шла о том, чтобы исправить перекос в товарообороте и уменьшить дефицит США в отношении китайских товаров. Во время первого президентского срока Трамп ввел пошлины в размере от 7,5 до 25% на китайский импорт стоимостью около 300 млрд долларов. Тогда Пекин согласился закупить дополнительной продукции в США на 200 млрд долларов в течение двух лет. Но ситуацию это не исправило. К тому же таможенная война стоит денег. По данным Таможенной и пограничной службы США, двусторонняя торговая война обошлась американцам в более чем 200 млрд долларов в виде таможенных пошлин по состоянию на март 2024 года. При этом новые пошлины на китайский импорт могут спровоцировать внутреннюю инфляцию в Соединенных Штатах, которые, по сути дела, вынуждены закупать в Китае массу товаров. Ни одна другая страна, в том числе их ближайшие союзники-производители, например Бразилия, Аргентина, Канада или Мексика, даже вместе не могут заменить Китай. Трамп пытается реализовать те обещания, которые он давал во время своей предвыборной кампании, вернуть производство и восстановить рабочие места в США. И, как следствие, он видит в Китае своего основного соперника. Но есть сомнения, что технически это возможно осуществить. Сегодня производительность труда, вертикальная интеграция и себестоимость производства в Китае выглядят лучше.
Исследование консалтинговой компании Ernst & Young Global показывает, что тарифный план Трампа может привести к снижению темпов роста экономики США на 1,5% в этом году, ввергнуть Канаду и Мексику в рецессию и спровоцировать "стагфляцию" в стране. При этом Китай испытает меньший шок, учитывая, что уровень тарифов ниже, а его ВВП сократится на 0,3% в 2025 году и на 0,7% в 2026 году.
Подобный пример перестройки логистических потоков уже существовал: при введении высоких пошлин на китайские товары в период первого срока Трампа и сохранения их при Байдене Мексика стала основным "промежуточным звеном" перенаправления китайских товаров в США, одновременно привлекая самые разнообразные китайские компании - от производителей мебели до автомобильных деталей. В результате, по данным Таможенной службы КНР, в 2024 году экспорт Китая в Мексику вырос на 10,8% в годовом исчислении по сравнению с ростом общего объема экспорта на 5,9%.
Но есть и более широкий аспект. Это попытка со стороны США нанести удар по самой модели развития Китая, по тому, как Китай постепенно завоевывает мировые рынки. Причем если раньше присутствие продукции китайского массового производства особо не беспокоило США, то сегодня речь идет о сервисах, связанных с высокими технологиями. Взлет компании DeepSeek и других китайских стартапов ИИ - яркий тому пример. Большинство высокотехнологичных разработок в Китае хотя и могут отставать по качеству и уровню от американских, обходятся значительно дешевле, требуют меньше времени на разработку и еще меньше времени на внедрение. Не случайно многие американские специалисты по IT-технологиям и руководители компаний хотят не столько соревноваться с Китаем, сколько сотрудничать с ним, видя в этом взаимное дополнение технологий, инженерных и, естественно, кадровых решений.
