______________________________________________

Мемуары Ивана Сусанина

Вспомнились почему-то встречи Горбачева с Рейганом в Рейкьявике, где тогда еще коммунистический царь в расцвете сил, еще 'дорогой Михаил Сергеевич', еще отнюдь не Горби, грозил Рейгану ассиметричным ответом, кажется, по поводу 'звездных войн', оказавшихся на поверку голливудской фантазией.

'Ассиметричный ответ' Горбачева американскому империализму потом поразил всех, включая самого горе-реформатора - генсек оказался тем самым услужливым дураком, который опаснее врага, и за считанные годы развалил великую державу. Не без посторонней помощи, конечно. Но в основном сам.

Я видел его своими глазами на московской книжной ярмарке в 2003 году. Тяжелое зрелище. Горби появился в плотном кольце охранников и минут десять что-то говорил о своей презентуемой книге, которую сегодня никто не вспомнит. Запомнилось другое - аудиторией Горби были исключительно иностранные журналисты, человек двадцать с фотоаппаратами, да еще одинокий профи-провокатор, похоже, от КПРФ, на которого бывший генсек смотрел как солдат на вошь и привычно покрикивал: 'Вы мне это перестаньте!'

Но особенно запомнилась реакция двух молодых ребят, носивших пачки с книгами. Один из них покосился на Горби и, узнав его, сказал другому: 'Иван Сусанин, б . . !'

Горби до сих пор где-то бродит, то пиццу рекламирует, то новые книги пишет в том же духе мемуаров Ивана Сусанина, то ли сдуру, то ли спьяну заманившего в болото своих. На радость ляхам и всем прочим.

Продолжение сусанинского развития планировалось для России ее доброжелателями и опекунами на закате ельциновской эпохи. Адекватно оценивать сегодняшнюю путинскую эпоху поэтому нельзя без учета того, с какой мертвой и почти безнадежной точки начинал Путин свое восхождение. Но несмотря ни на что взошел.

Ситуация в России сегодня заметно отличается от конца девяностых, но страна снова на перекрестке и 'ищет ответы на новые вызовы'. И готовит новый ассиметричный ответ - уверен, он будет лучше горбачевского.

Держиместо

Весной этого года я наслушался разговоров в Совете Европы о преемниках Путина, в которых прозвучало церковное слово 'местоблюститель'. Так характеризовали будущего преемника, который придет на время поблюсти место и заодно демократию, чтобы на Западе не обижались. А потом, проблюв или, точнее, проблюдя место некоторое время, уступит его самому главному, настоящему - то есть действующему президенту. Версии озвучивались самые экзотические и невероятные - например, что местоблюстительшей может стать женщина, которая потом уйдет куда-нибудь по женской слабости или по здоровью. Например, в декретный отпуск.

Через некоторое время я оказался в Москве по издательским делам и, бродя по книжным магазинам, придумал вдруг новое слово для 'временно исполняющего обязанности преемника' - 'держиместо'. Когда, довольный находкой, я поделился ею со своими собеседниками в Москве, все сначала смеялись, а потом пугались собственного смеха.

Читая сегодня о существовании в Кремле таинственной, но влиятельной партии тех, кто не хочет ухода Путина с поста президента, хочу воспользоваться тем, что меня нельзя всерьез подозревать в принадлежности к какой-либо кремлевской группировке. И свою удаленность от кремлевских интриг попробую использовать во благо России, Европы и всего остального, не одержимого больным эгоцентризмом человечества.

Попробую просто и спокойно рассмотреть все плюсы и минусы разворачивающейся у нас на глазах операции 'Преемник', пока больше похожей на маневры потешного войска, чем на реальную баталию.

Чтобы все по демократическим понятиям

Вопрос витает в воздухе уже давно и до сих пор без ответа. Любые аналогии с преемником Ельцина неправильны. Ельцину действительно нужен был реальный преемник, Ельцин был на излете, и его на нужно было заменить. Нужно позарез буквально всем, включая заокеанских тьюторов-наставников.

Путин не на излете, а на взлете. Кому нужно менять Путина? Ответ напрашивается сам собой. Больше всего преемник Путина интересует администрацию США, взявшуюся уже очень давно следить за тем, чтобы все в мире было по демократическим понятиям.

США в принципе следует многовековым традициям английской политики, которая, как на редкость трезво заметил недавно Жириновский, всегда была направлена на раздувание смуты и раскола в России. Но не только в России. Это высказывание можно смело глобализировать - английская политика традиционно состояла в виртуозном умении натравливать друг на друга всех и вся, с интересом и даже удовольствием наблюдать результаты этого натравливания со своих туманных островов, а потом собирать жирные урожаи с чужих кровавых смут.

Ничего другого, в сущности, не делают и США, у которых та же английская стратегия лежит в основе наиболее успешных эпизодов внешней политики. И наоборот, когда США сами ввязываются в реальную войну, то обычно проигрывают - примеры общеизвестны. А вот поддержать 'реформы', смуту, раскол, революцию, гражданскую войну - здесь янки до сих пор виртуозы, это до сих пор сфера, в которой никто с ними не умеет конкурировать. Россия учится. Но медленно.

Идеологические, духовные и даже генетические наследники британской империи, янки проще и откровенней. И почти не скрывают основу своей государственной доктрины - США принципиально не устраивает любая сильная власть в любом уголке мира. Любого сильного и популярного лидера США принципиально рассматривают как угрозу для собственной безопасности. Есть только одно исключение - Израиль. США любят всех израильских лидеров и особенно сильно любят лидеров сильных и успешных.

А вот в Европе и тем более на просторах бывшего СССР никаких исключений нет и быть не может. Судьба героя немецкого народа Гельмута Коля - ярчайшая тому иллюстрация. Не угодил, стал слишком сильным - убрали. Не щадят даже мать-Великобританию. Железная лэди Тэтчер, вытащившая Горби однажды из тумана безвестности, слишком расправила крылья, возомнила о себе - крылья подрезали. Такой вот простой американский стандарт.

Мировая и русская печать бесконечно пережевывают жвачку о якобы разных западных стандартах, спорят, почему Назарбаев устраивает США, а вот Лукашенко никак нет. Хотя оба деспоты. Но спорить не о чем - никаких разных стандартов нет, как не было их у британской империи. Просто Назарбаев пока выгоден для янки как некая доминанта в крайне сложном регионе. А вот Лукашенко, упрямо отказывающийся приватизировать Белоруссию, невыгоден.

Современники вспоминают, что, когда умер царь Петр Первый, вся Европа несколько дней пила от радости, и особенно пили англичане. Петр был первый русский монарх, неожиданно грубо и эффективно вмешавшийся в европейскую политику, сломавший хребет затравившему всю Европу шведскому королю Карлу. После смерти Петра в Европе воцарилось радостное предвкушение, что в России сразу же начнутся смута, стрелецкие бунты, упадок и развал. Но через какое-то время праздновать в Лондоне перестали - царь умер, а смута не началась.

Зачем Вашингтону нужен преемник Путина? Неужели чтобы не пострадали демократические понятия? Конечно, нет. Преемник президента России представляет для США некую сумму новых возможностей изменить ситуацию в Россию в свою пользу, ослабить государство российское, препятствовать его консолидации, не допустить нового собирания земель. В худшем варианте посеять новую смуту и пожать новый упадок России.

Понимают ли это президент Путин и его окружение? Было бы странно и дико, если бы не понимали. Почему же выглядит все так, как будто в Кремле идут на поводу у мировых сеятелей смут?

Плюсы операции 'Преемник'

Очень короткая глава. Плюсом может выглядеть радость мировой демократии - главным образом США - по поводу 'демократического развития в России'. Но только в том случае, если преемник будет правильный и 'настоящий демократ'. Например, Каспаров или, на худой конец, Касьянов. А раз таких преемников не видно даже на горизонте, значит, и радости ожидать не приходится. И выборы снова будут нечестные, и преемника сразу же назовут скорумпированным и зависимым.

На Украине США уже несколько лет с переменным успехом тренируют и отрабатывают спецмодель демократии для развивающихся, но еще недоразвитых. Модель такая - выборы будут до тех пор, пока не выберете Ющенко, о котором весь мир знает, какой он демократ. А под шумок украинских электоральных оргий ключевые экономические игроки - КЭИ из-за океана подбирают ключи к украинской приватизации.

Как сомнительный плюс операции 'Преемник' может пониматься и то, что уровень вербальных атак на Путина в том случае, если он 'конституционно и демократически' уступит место в Кремле, будет ниже.

Зато уровень реальных угроз для России повысится в разы. Свято место пусто не бывает, преемник будет воспринят миром как некая полупустота, и пустую половину будут стараться заполнить все кому не лень.

Риски операции 'Преемник'

Они столь значительны, что у меня до сих пор нет уверенности, серьезно ли это все на самом деле - или просто новая сложная информационная игра. Конституция конституцией, но даже слабоумный царевич Иван, брат Петра Первого, годами сидел с ним рядом на двойном троне, пока наконец не пришла спасительная для России того времени эпоха единодержавия. То есть, хотя и слабоумный, но все же царевич Иван держался за власть до последнего, как держалась и царевна Софья. И если бы юный царь Петр не был решителен и беспощаден, а главное, еще будучи ребенком, не создал свою 'потешную' армию, порвали бы его на куски стрелецкие бердыши. Удержит ли власть Владимир Путин, выпустив из рук державу и скипетр?

Главный риск - потеря Путиным власти. Как бы все ни было подстраховано, схвачено и проконтролировано, в России еще есть Власть, которая не только номинально, но реально будет в руках преемника. Сколько власти будет в этих руках, никто пока не знает, но она будет.

Это значит, что супостаты соберут все силы в кулак для того, чтобы использовать преемника, каким бы белым и пушистым он не выглядел поначалу, против Путина и так расколоть едва только консолидировавшуюся верхушку русского общества.

Под угрозой оказывается и главное политическое достижение - выражаясь политологически, это позитивный образ Владимира Путина, который создавался годами и есть уникальное русское ноу-хау.

Ни у одного из лидеров так называемого демократического мира нет и близко такого качественного и добротного позитивного образа, ни один не пользуется такой популярностью. Операция 'Преемник' закладывает под положительный образ Путина мину замедленного действия.

'Мы в тебя поверили - а ты уходишь! Да, уходишь вроде бы не далеко, да, мы понимаем, так положено: конечно, демократия и все прибамбасы при ней. Но а если вдруг что-то, если завтра война, голод, мор, дефолт очередной или если кто-то снова перестройку затеет - отвечать будет кто? Решения кто будет принимать? Командовать кто будет? Преемник? А почему он, если мы верим в тебя? Прикажешь в преемника верить? Приказать верить нельзя. А с нами всеми что будет?!'

Такой вот поток сознания не чужд многим русским сегодня. Путин персонифицировал огромные ожидания русского общества - он взял на себя ответственность и тем самым приобрел огромное доверие. Сказал 'а', сказал 'б', и от него ожидают следующих по алфавиту букв. Перекладывая ответственность за судьбу России на другого - по какой угодно причине, даже если бы это были проблемы семьи или здоровья, - лидер одной шестой части мира рискует главным - доверием.

Как в России построили новое единодержавие

Вот взяли и построили. Незаметно, исподволь. И получилось - потому что русская цивилизация пока еще генерирует единодержавие сама из себя. Рефлекторно, генетически - этим рефлексам тайно завидуют супостаты и их приспешники.

Один из вождей наших либеральных совков вещал недавно: в России построили государственный, олигархический капитализм. Как будто не сами либеральные совки о таком капитализме десятилетиями стонали. А теперь вот - построили, но снова недовольны. Не самим капитализмом, а тем, что капиталистами стали не они, а кто-то другой.

Насчет капитализма пока не будем рассуждать. В России под руководством Путина, под его именем и под его ответственность была построена вертикаль власти, она же единодержавие по-новому. Главная суть этой вертикали почему-то остается незамеченной или, скажем мягче, затененной. Власть в России - у Своих. Пока еще. И, даст Бог, останется у Своих. И среди этих Своих Владимир Владимирович Путин - сегодня главный Свой. Завтра - почему-то под вопросом.

Мировую демократию не устраивает в России именно это - там у власти Свои, между тем как во многих других, в том числе сильных и могущественных государствах, у власти не свои, и даже не чужие, а безликие непонятно кто. И управлять такими государствами легко, удобно и приятно. А Россией управлять все как-то не получается.

'Единодержавие' - устаревшая форма слова 'самодержавие', оба слова синонимы слову 'монархия'. Попробуем переосмыслить это слово и дать ему новую жизнь. Под единодержавием я предлагаю понимать систему власти, при которой существует единственный субъект принятия решений. Как всегда было и будет там, где есть Власть. Этот субъект не может не быть персонифицирован. Кто-то должен в нашем мире принять на себя решение. Даже если оно неправильное.

В дни и часы Карибского кризиса друг против друга стояли потертый, битый Сталиным и жизнью вообще 'колхозник' Никита Хрущев и красавец-супермен Джон Кеннеди. Стояли и решали, давить на кнопки или нет. И решили. Конечно, вокруг кипели и суетились тысячи и миллионы других, но решали-то эти двое. Одного из них потом пристрелили, другого отправили доживать на пенсию.

Выборное единодержавие по-китайски

Другой пример единодержавия в действии. Сначала строгая хроника 1989 года:

'5 апреля: умирает лидер-реформатор Ху Яобан.

22 апреля: страна поминает Ху Яобана. Тысячи призывают к более быстрым реформам.

13 мая: студенты начинают голодовку, а компартию охватывает борьба за власть.

15 мая: Китай посещает советский лидер Михаил Горбачев.

19 мая: Чжао просит студентов покинуть площадь Тяньаньмынь.

20 мая: в Пекине введено военное положение.

3-4 июня: службы безопасности очищают площадь, убивая сотни демонстрантов.'

Наш пострел Горби-Сусанин тогда поспел даже в Китае подгадить - весьма по-крупному. К нему и 'успехам' его перестройки апеллировали сторонники реформ в Китае.

Что произошло бы, если бы в Китае не нашелся центр власти, который отдал приказ уничтожить бунтовщиков, размахивавших, между прочим, американскими флагами на площади Тяньаньмынь? Кто это был конкретно, знают сегодня уже только специалисты по Китаю. И то не точно. Но важно ли сегодня, кто остановил кровавый хаос, изменивший бы весь мир?

'Как и каким образом было принято решение пустить армию в ход, неизвестно до сих пор. По ряду сообщений, это произошло по настоянию 'старой гвардии'. Если так, то эти 70-80-летние ветераны КПК, несколько десятков стариков, фактически спасли Китай. Эти старцы очень хорошо помнили, что сделали со страной такие же бешеные юнцы меньше чем два десятилетия назад. И что бы ждало КНР, если бы не эта праведная жестокость - жестокость во спасение, видно из случившегося потом.'

'В центре Пекина - отметим, по свидетельству иностранцев, а не данным китайского официоза, - вспыхнуло настоящее сражение. Свидетели сообщали о стрельбе по военным из сотен автоматов и гранатометов, о множестве убитых солдат и полицейских, чьи тела носили следы жестоких истязаний, об улицах, буквально забитых горящей бронетехникой. Выстрелы в разных частях города, включая и артиллерийский огонь, слышались еще несколько дней. Согласитесь, все это не очень напоминает мирное движение гражданского неповиновения и подавление безоружных студентов! Напротив, очевидно, что имело место хорошо организованное, подготовленное и яростное сопротивление. И вполне возможно, все планировалось задолго до начала событий. . .'

(Цитаты из статьи Владимира Лещенко в "Советской России" от 25 сентября 2004 г.)

Что было бы с Китаем и китайцами, если бы 'старая гвардия' решила по-другому, 'демократически'? Да, на площади негуманно убили несколько тысяч людей. А ввергнуть атомную державу Китай в гражданскую войну, столь типичную и даже привычную для исторической памяти китайцев - это было бы гуманнее? Десятки миллионов бы погибли сразу и неизвестно сколько потом.

Неясно даже, что было бы со всем миром и с нами конкретно, если бы в Китае единодержавие не сыграло свою историческую роль. Кто сегодня производил бы все то, что производят наши желтые братья, без чего мир уже не может жить? Кто собрал бы такую убедительную коллекцию миллиардов американских долларов, что Америка против Китая не может даже пикнуть?

Сегодняшний Китай пример выборного единодержавия в самом полном виде. Мы не знаем, как именно принимаются в Китае решения, но мы думаем и, вероятно, обоснованно, что лидером этой страны является Генеральный секретарь ЦК КПК, председатель КНР и председатель Центрального военного совета Китая Ху Цзиньтао. Для профилактики Таньаньмыней совместивший все ключевые посты.

Монарх ли он? Конечно нет, он больше, чем монарх. Он единодержец, и его выбрали. И здесь мировой демократии просто нечем крыть. Уже четвертое поколение партийной элиты в Китае приходит к власти выборным, то есть по сути своей демократическим путем. Конечно, китайским партийным выборам до киевского Майдана далеко. Но есть сухой факт - только председатель Мао пришел в Китае к власти с оружием в руках. Всех остальных выбирали. Они не резали друг другу горла в подворотнях, не травили друг друга, не гноили в тюрьмах - они просто, культурно, цивилизованно карабкались вверх по лестнице партийной иерархии.

Важно подчеркнуть, вопрос, как именно выбирали, кто выбирал, правильные ли были выборы, для единодержавия имеет иной смысл, нежели для либеральной демократии европейского образца. Выборы в случае единодержавия не самоцель, выборы - средство для достижения эффективной системы власти.

Интересно, кто из телеэскпонированных либеральных совков захочет спорить о том, где эффективней власть - в Китае, в России или в разрываемой на части Бельгии, сердце Евросоюза, между прочим, где уже чуть ли не год не могут сформировать правительство? Если захочет, я к их услугам.

Выборное единодержавие есть инстинктивный ответ либерально-глобалистской сказке для наивных или неразвитых об упразднении Власти на нашей планете. Сказка эта для экспортного употребления. Как, впрочем, весь этот либерализм, который мне однажды удалось назвать подрывной идеологией на экспорт.

У мировых тьюторов-наставников, США, никаким либерализмом дома даже не пахнет. И преемников они пекут как блины, по необходимости. С кадрами у них плохо, и с Властью все хуже делается.

Власть в США делят между собой семейные кланы, являющиеся одновременно ключевыми экономическими игроками - КЭИ мирового масштаба. Господствующие семейные кланы в США объединены в две олигархические партии, которые реально грызутся между собой за власть и деньги. И когда они спорят об Ираке, то главное в этом споре - для какого лагеря иракская нефть сытнее и лакомее.

Американская модель вертикали власти не генерирует единовластие и поэтому в долговременной перспективе будет или радикально меняться, или развалится вместе с Америкой. Учиться у американцев поэтому никто не захочет, как бы ни набивались во всемирные наставники американские президенты.

Кстати, персонификация власти в США есть неопровержимый симптом серьезной болезни. Их президенты все менее убедительно. Ни Клинтон, ни тем более Буш младший не тянут на мировых лидеров - максимум на шоуменов.

На повестке дня истории государства российского сегодня стоит главный вопрос - как построить в России новую эффективную систему власти, не наступая ни на американские, ни на европейские грабли?

Продолжение следует . . .

Сергей Хелемендик - депутат парламента Словакии от Словацкой народной партии

_____________________________

Сергей Хелемендик: Демократический тупик, или выборное единодержавие. Часть 1 ("Preco?", Словакия)

Сергей Хелемендик: Россия пока не доминирует, а пытается зализать огромные раны ("Preco?", Словакия)

Сергей Хелемендик: Империя пришлась русским по вкусу ("Preco?", Словакия)

Сергей Хелемендик: И России, и Европе для счастья не хватает главного - убедительного образа будущего ("Preco?", Словакия)

Продолжение:Демократический тупик III Между Куршевелем и Оптиной Пустынью