Одной из важных внешнеполитических новостей октября стало заявление спецпредставителя президента России по Афганистану и директора второго департамента Азии МИД РФ Замира Кабулова о фактически принятом на высшем уровне решении об исключении движения «Талибан» из списка террористических организаций. Это заявление полностью соответствует канве и общему духу развития отношений России и Исламского Эмирата Афганистан (ИЭА) после августа 2021 года, когда талибы пришли к власти.

Показателем расширения российско-афганских связей являются все более частые поездки делегаций ИЭА на деловые форумы, проводимые в России с 2024 года. О развитии экономического сотрудничества сообщал ТАСС еще в июле этого года посол России в Афганистане Дмитрий Жирнов, отмечая выросший в несколько раз товарооборот, в основном за счет российских поставок нефтепродуктов и продовольствия. Экономические перспективы российско-афганских отношений таким образом получают дополнительный импульс сразу во всех компонентах. В целом их можно разделить на несколько направлений.

Геологические разведки, проведенные последовательно советскими учеными, специалистами Геологической службы США и Министерством горнорудной промышленности и нефти экс-правительства Афганистана, позволяют оценить примерную стоимость природных ископаемых от $1 трлн до $3 трлн.

Страна является настоящей сокровищницей редкоземельных металлов, прежде всего лития, что позволило американским специалистам еще в 2010 году назвать Афганистан «литиевой Саудовской Аравией»: ресурсы только одного из семи разведанных месторождений оценивались в 3 млн тонн оксида лития. Кроме того, в афганских недрах представлены церий, неодим, бериллий, тантал и лантан. В 2019 году афганские специалисты так оценивали объемы залегания других металлов: 2,2 млрд тонн железной руды, около 30 млн тонн меди (в частности, месторождение Айнак мощностью 11,3 млн тонн), примерно 2,7 тонны золота. Топливно-энергетическая сфера представлена залежами угля (от 300 млн до 500 млн тонн), более 1,5 млрд баррелей нефти и 440 млрд куб. м природного газа. Возможности России в данном сегменте сотрудничества — это, конечно, технологии и инвестиции. В частности, в области добычи афганского лития уже есть опыт «Росатома», выигравшего в прошлом году тендер на разработку литиевых месторождений в Боливии — стране с огромными залежами этого сырья, но, как и Афганистан, не располагающей необходимыми технологиями и инфраструктурой. Их обеспечение взял на себя «Росатом»: добычу лития предполагалось вести на базе российской технологии прямого сорбционного извлечения металла и сразу отправлять сырье на построенный рядом завод по производству карбоната лития.

В плане перспектив разработки природных богатств правительство ИЭА стоит на развилке.

Одна дорога — это планомерная, трудная работа по формированию собственной промышленности с привлечением иностранных инвесторов, сохранением экономического суверенитета и последующим реинвестированием доходов в другие отрасли хозяйства. Другой путь — сдача недр другому государству, что позволяет гораздо быстрее получить прибыль, но сопряжено с серьезным риском попасть в зависимость от монополиста. Тут сложно воздержаться от аналогий с Россией и соглашениями о разделе продукции середины 1990-х годов.

Еще в прошлом году министр промышленности и торговли Афганистана приглашал «Татнефть» принять участие в разработке, добыче и переработке нефти. В этом направлении уже есть определенный задел. Об этом, в частности, говорил ТАСС посол России в Афганистане Дмитрий Жирнов: «В афганских недрах почти вся таблица Менделеева. Схемы геологоразведки в Афганистане советские — других нет. Если начинать промышленное освоение залежей природных ископаемых, то понадобятся как раз те советские карты».

Если в 2022 году товарооборот между Россией и Афганистаном составлял $170 млн, то сейчас перешагнул отметку в $1 млрд, сообщал в мае 2024-го руководитель Российского делового центра в Афганистане Рустам Хабибуллин. «Перед нами поставлена задача увеличить товарооборот между странами: в 2025 году — $3 млрд, а в 2030-м выйти на $10 млрд в год, основной долей которого станет продукция сельского хозяйства, животноводства, агрохимии», — цитирует «РИА Новости» Хабибуллина. Сейчас, после введения талибами запрета на выращивание опийного мака, составлявшего ранее основу теневого сельского хозяйства в Афганистане, фермеры страны находятся в своего рода переходном периоде от «собирательства к земледелию». 

Государством проводится комплексная политика по замещению наркопосевов различными сельхозкультурами, в первую очередь пшеницей. Результаты вселяют осторожный оптимизм — к примеру, по данным Минсельхоза США, по итогам посевного сезона 2024–2025 годов урожай составит 5,2 млн тонн пшеницы, что на 14% перекрывает показатели предыдущих пяти лет. Для ИЭА производство пшеницы — вопрос стратегический и прямо влияет на обеспечение продовольственной безопасности. Посевные площади постепенно растут (в 2024 году это 2 млн га, что на 6% больше, чем ранее) и остро нуждаются в различных передовых технологиях для повышения стойкости к засухе, производительности и т. д. — во всем том, с чем хорошо знаком и постоянно успешно работает российский агропромышленный комплекс.

В области инвестиций в сельское хозяйство в качестве одной из точек входа можно выделить расположенный в Афганистане, но экономически влияющий на весь регион Средней Азии канал Куш-Тепа. Сейчас он построен примерно наполовину, проектная длина составляет 285 км, ширина — 100 м, глубина — 8 м. Он должен обеспечить орошение около 550 тыс. га сельхозугодий. Реализация этого проекта позволит во многом решить проблемы преимущественно аграрной экономики ИЭА, связанные с отсутствием качественной гидротехнической инфраструктуры, поможет устранить нехватку продовольствия.

Российский бизнес уже начал вкладываться в этот проект. Как заявил Рустам Хабибуллин, для инвестиций «ряд наших компаний оформляют в долгосрочную аренду земельные участки для сельхознужд рядом с этим каналом». Но нельзя не сказать и о том, что эта стройка вызывает беспокойство в Узбекистане, Туркменистане и Таджикистане, так как вода, уходя из Амударьи по каналу Куш-Тепа на афганские поля, создаст дефицит водоснабжения в названных государствах.

Как полагают эксперты, канал оказывает влияние и на характер восприятия в регионе России и Китая — стран с активной среднеазиатской политикой. В зависимости от их способности повлиять на руководство Афганистана в решении такого сложного вопроса, как водный, настолько, скорее всего, возрастет и их общее влияние в этом регионе.

Трансафганская железная дорога — давно и широко обсуждаемый проект, неоднозначный как с точки зрения экономической целесообразности, так и с точки зрения технической возможности его реализации. Строительство 760-километрового маршрута по местности со сложным рельефом может обойтись (впрочем, точных оценок нет) примерно в $6 млрд.

Заместитель главы МИД России Андрей Руденко, говоря о перспективах строительства железной дороги, отметил: «Ее конкретные параметры, в том числе маршрут, являются предметом переговоров по линии профильных ведомств». Сторонами этих переговоров являются государства — участники предполагаемого транспортного коридора Беларусь — Россия — Казахстан — Узбекистан — Афганистан — Пакистан. Российская выгода от реализации проекта очевидна: это увеличение доли своих товаров на рынках Южной Азии, усиление экономических позиций в государствах, связанных этим маршрутом, расширение технологического пространства России, так как проект предполагает российский стандарт колеи (1520 мм), что фактически подразумевает использование подвижного состава и локомотивов, произведенных в СНГ.

Расположенная в самом сердце Азии, на перекрестке эпох и цивилизаций, афганская земля — хранилище археологических памятников, возраст которых исчисляется тысячелетиями. По мнению ведущего научного сотрудника Института археологии РАН Шахмардана Амирова, изучение местных древностей создает целую сеть контактов, положительных мнений, понимания культурных взаимосвязей, на которые можно и нужно опираться для решения политических и экономических задач.

В целом наличие широкого пространства для российско-афганского экономического сотрудничества, открывающего широкие возможности для обеих сторон, — это тот редкий случай, когда логика обстоятельств является единым целым с логикой намерений.

Ключевой фактор

Александр Князев, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО: