Государство уже контролирует половину российской добычи нефти и 85% - газа. Создало гигантские госкорпорации в авиастроении и судостроении. И даже на фондовом рынке государство контролирует 80% "голубых фишек". "Известия" решили выяснить - добро это или зло для российской экономики. И что появление корпорации "Государство" принесет гражданам нашей страны.

Любой, кто имел дело с экономической историей, знает: в некоторых ситуациях государство всегда увеличивает свое присутствие в экономике. Покупает компании, национализирует их "за бесплатно" или берет под контроль отдельные отрасли другими способами. Обычно это происходит в момент экономического подъема.

Национализируют, естественно, самые прибыльные и стратегические отрасли. И арабские правители здесь ничем не отличаются от европейских рыночников. У первых нефть, которую они ни за что не отдадут, а у вторых, к примеру, авиагигант Airbus. Пытались российские компании купить часть этого бизнеса и сразу получили "по рукам". Ведь заказов у EADS как никогда много и прибыль льется рекой.

В России государство вернуло себе контроль над "Газпромом", купило "Сибнефть" и активы "ЮКОСа", объединило авиастроение и судостроение. Весь мир укрупняется, и в условиях экономического подъема это нормально.

"Ресурсный национализм не представляет из себя какого-то нового явления и не является единственным источником безопасности для централизованных экономик. Все правительства пытаются максимизировать выручку от природных ресурсов, стремятся использовать рост цены на нефть как предлог для увеличения своей доли выручки", - пишут в недавнем докладе эксперт Международного энергетического агентства (МЭА).

Но не надо думать, что национализация - это навечно. Если настанут вдруг тяжкие времена - государство с выгодой продаст бизнес. Так уже было в истории не раз и не два. Ведь у корпорации "Государство" есть как плюсы, так и минусы.

Плюсы: федеральное - значит сильное

Почему государство наращивает свое присутствие в экономике? Во-первых, потому что нет ничего проще. Контролируя крупные корпорации, оно может быть уверено, что они будут платить налоги так, как положено, не утаивая своих доходов. Налоги нужны государству, чтобы платить пенсии и зарплаты врачам и учителям. Чтобы, в конечном счете, иметь благодарный электорат.

Граждане должны быть довольны. Контролируя основные отрасли экономики, отвечающие за энергоснабжение, банковские услуги, связь, "оборонку", автопром, судостроение, государство никогда не допустит кризиса. По крайней мере если само не захочет "выпустить пар" и провести "естественный отбор". Контролируя эти отрасли, власть всегда может удержать в нужных рамках тарифы, справиться с монополиями, заставить всех играть по правилам.

Государство создает рабочие места. Объявляя о масштабных всероссийских стройках, дает работу тысячам и миллионам граждан в регионах, поддерживает градообразующие предприятия, чтобы люди не остались без работы.

Наконец, собственность государству нужна для решения внешнеполитических задач. Ведь так легче победить в международных тендерах, поддержать высокие цены на нефть, вырастить конкурентную высокотехнологичную отрасль.

Эти задачи в нынешней России с успехом решаются. Две трети "голубых фишек" из числа нефтегазовых бумаг на российском фондовом рынке прямо или косвенно контролируются государством. Два крупнейших банка - государственные. В единственной "голубой фишке" связи - 75% акций. Все эти компании составляют элиту фондового рынка как по капитализации, так и по привлекательности для российских и иностранных инвесторов. Иностранцы публично признаются им в любви и мечтают сотрудничать.

Наконец, мало кто сможет аргументированно поспорить с тем, что по показателю рентабельности госкомпании дадут фору любой другой. Есть ли еще один такой успешный коммерческий банк, как Сбербанк? Или такой успешный инвестиционный банк, как ВТБ? Кто в этом году смог увеличить дивиденды сразу на 70%, кроме "Газпрома"?

Минусы: казенное - значит неэффективное

Преимущества госкомпаний - оборотная сторона их минусов. Чувствуя за спиной государство, компания не будет повышать эффективность, снижать издержки и, в конечном счете, предлагать рынку наиболее конкурентоспособный продукт. А зачем?! Если и так все достанется ей? Государство позволяет своим корпорациям влезать в чудовищные долги для покупки все новых и новых месторождений и бизнесов. Это создает угрозу обвалов.

Чтобы обеспечить людей работой, государство поддерживает убыточные и дотационные, а порою и просто ненужные отрасли. Оно может прокладывать инфраструктуру там, где она не нужна, где порой людей проще перевезти в регион, который лучше подходит для жизни, чем тратить гигантские усилия, чтобы провести в отдаленной российской глуши газ, свет и канализацию. Строить роскошные дворцы спорта на вечной мерзлоте - это тоже причуда госкапитализма.

Налоги платятся исправно, бюджет пухнет, а Стабилизационный фонд лежит мертвым грузом. Пенсии и социальные пособия повышаются по несколько раз в год, а бедность тем временем сокращается лишь на доли процента. Рабочие места создаются в массовом порядке, но это дешевые рабочие места, не требующие высокой квалификации.

Тарифы под контролем, но, пользуясь дешевыми энергоносителями, промышленность не спешит модернизироваться, повышать эффективность. Отсюда, а не от сильного рубля, низкая конкурентоспособность наших производителей. Монополии растут как грибы.

В добавок ко всему не всегда удается контролировать действия госкомпаний. Пример - история с российской маркой нефти Rebco. Хотя государство контролирует крупные нефтяные компании, оно не может заставить их продать на торгах в России за рубли хотя бы один танкер с нефтью. Не хотят нефтяные компании вкладывать деньги и в качественный бензин - к решению острейшей задачи переоборудования существующих НПЗ и строительства современных они еще даже не приступали.

Главу "о коррупции", которая порождает государственная машина в экономике, вообще открывать не хочется. Не описать.

Судостроение

В России есть все возможности для строительства крупнотоннажных танкеров и рыбопромысловых судов. Но ситуация такова, что 94,4% грузовых кораблей и 97% рыбопромысловых суден мы вынуждены заказывать за границей. Но в "оборонке" все по-другому. Военное судостроение - это четверть всей оборонной отрасли. А его доля в военном экспорте - около 40%. Создание в этом секторе крупной госкорпорации началось совсем недавно - премьер-министр Михаил Фрадков подписал распоряжение лишь в середине июня этого года. В отличие от авиационных предприятий, множество судостроительных компаний изначально находилось в государственной собственности. Основу ОСК составят три холдинга, которые будут сформированы по региональному принципу - Запад, Север и Дальний Восток. В частности в ОСК войдут ОАО "Западный центр судостроения", ОАО "Северный центр судостроения", ОАО "Дальневосточный центр судостроения". Суммарный портфель заказов, который уже сейчас есть у этих центров, составляет около $15 млрд в год. Задача, которую поставили перед ОСК - создать условия, для того чтобы компании заказывали суда в России, а отдавали деньги другим экономикам. Сейчас нам нужны большегрузные нефтяные танкеры с водоизмещением 100-300 тонн. В стратегии ОСК сказано, что уже к 2020 году в России будут делать 55 танкеров такого класса, а кроме того - 20 челночных газовозов ледового класса. На днях стало известно о назначении главой ОСК министра обороны Виктора Сердюкова.

Фондовый рынок

Кто является главным игроком на фондовом рынке? Если говорить о спекулянтах - то частники. Если о собственниках - то, безусловно, государство. Если еще год назад государство контролировало около 31% капитализации всех компаний на бирже, то сейчас эта цифра удвоилась: с выходом на IPO Роснефти, ВТБ и дополнительным размещением акций Сбербанком. То есть, грубо говоря, если на рынок пришли $150 млрд, то лишь $50 млрд максимум получили частные инвесторы. Остальные же остались под контролем государства. То есть, делая компанию публичной, продавая часть акций частным инвесторам, государство одновременно увеличивает и свое присутствие на фондовом рынке. И так будет происходить всякий раз, когда любая госкомпания будет выходить на IPO. Например, пожалуй, единственная отрасль, которая сейчас активно приватизируется, - это электроэнергетика. Но, во-первых, одна из самых дорогих компаний в отрасли - Федеральная сетевая компания, диспетчер или ГидроОГК все равно останутся полностью в госсобственности, а во-вторых, продавая 20% любого генерирующего или сетевого предприятия, государство капитализирует свои 80%.

Эксперты говорят, что публичность ожидает со временем все госхолдинги. То есть, проведя консолидацию и выстроив бизнес, все государственные компании неизбежно выйдут на рынок. Вот тогда акции этих дорогих, красиво упакованных предприятий можно будет купить частным инвесторам и заработать. Но можно будет купить лишь часть акций - максимум, чем поделится государство, - это 49%, контроль же, похоже, навсегда останется у правительства.

Авиационная промышленность

"Все они испытывали тяготы от того, что конкурировали между собой... Это было не на живот, а на смерть", - рассказывал как-то об авиационных компаниях глава Роспрома Борис Алешин, добавив, что теперь они будут конкурировать только на внешних рынках. Сейчас власти объединяют 9 авиастроительных заводов, которые войдут в Объединенную авиастроительную корпорацию (ОАК). Главной целью ОАК называется "консолидация усилий и ресурсов для выхода на внешний рынок". В ОАК государство вкладывает, как в котел, свои пакеты акций во всех значимых авиационных предприятиях. К следующем году ОАК будет выпускать по 430 машин в год - такие масштабы было сложно представить еще два года назад. Эксперты сходятся во мнении, что государство пришло в отрасль как мессия. "Авиастроение - возможно, единственная отрасль, которая без вмешательства государства могла бы исчезнуть - иностранные конкуренты бы задавили. Нет ни одного частника в нашей стране, который бы согласился вкладывать миллиарды рублей и не знать, когда они отобьются - через 10 или через 15 лет. Частной инициативы тут быть не может. Только помощь государства, - считает Олег Пантелеев, начальник аналитической службы агентства "АвиаПорт". - Частнику под силу спасти 1-2 завода, но не всю отрасль". Сборка всех вертолетов в России уже находится под полным контролем государства. В случае же с ОАК ожидается, что в ближайшие год-два все дальнемагистральные самолеты будут собираться только на ОАК.

Нефтяная промышленность

Государство увеличило свою долю в ТЭКе за 3 последних года - начиная с проблем с "ЮКОСом" с 7,2% до более чем 40% (см. график). Происходило это параллельно с распродажей имущества "ЮКОСа" с аукционов, укреплением "Роснефти", покупкой нефтяной компании Романа Абрамовича. Вот теперь Михаилу Гуцериеву, владельцу "Русснефти", предложено продать свой бизнес. Пока его компанию покупает глава частной компании Олег Дерипаска. Однако Дерипаска не раз повторял, что продаст свою компанию государству, как только оно этого попросит. Кроме того, эксперты сходятся во мнении, что "Русснефть" для Дерипаски - временное приобретение, затем компания будет предложена либо "Роснефти", либо "Газпрому". Прибавьте к этим госкомпаниям "дружественный" властям "Сургутнефтегаз" и две республиканские компании - "Башнефть" и "Татнефть", получится, что частных нефтяных компаний в стране останется всего две - "ЛУКОЙЛ" и ТНК-ВР. И эти частники при всем желании не смогут задавать тон на нефтяном рынке. А иностранцев не пустит закон о допуске их к стратегическим объектам. Аналогичные законодательные ограничения существуют не только в нашей стране - норвежцы не спешат продавать свои нефтяные компании.

Председатель экспертного совета "Деловой России" Антон Данилов-Данильян:
"Увеличение госсектора еще продлится"

Государство может быть эффективным собственником, когда число управляемых им объектов сравнительно невелико, когда оно четко ставит цели перед управляющими и когда оно ясно понимает причины невозможности приватизации. Увеличение госсектора еще продлится. Подконтрольные государству компании быстро увеличивают капитализацию, выкупают определенные пакеты частных компаний, ранее поспешно приватизированных. Кроме того, государство будет пытаться вдохнуть новую жизнь в старые крупные предприятия, испытывающие модернизационные трудности, но социально очень важные.

Смотря какой курс выберет правительство - или дальше двигаться к экономике открытого типа с проникновением иностранного капитала в ключевые отрасли, или расширять список "стратегических отраслей" и жестко отсекать иностранцев от таких объектов. Во втором случае неизбежно постепенное огосударствление таких отраслей.

Что касается укрупнения бизнеса в мире, то, думаю, противостояния "крупный-мелкий" нет, а есть взаимодополнение и переплетение интересов ради эффективности и прибыльности бизнеса. Наряду с продолжающимися поглощениями одних компаний другими налицо и развитие тенденций передачи части заказов малым фирмам.

Главный редактор журнала "Слияния и поглощения" Антон Смирнов:
"Менеджеру все равно, чем руководить"

Конечно, согласно классической теории, частный собственник эффективнее государства. Но управляемость предприятия впрямую не имеет отношения к форме собственности - в настоящее время руководят наемные менеджеры-профессионалы. Эффективный собственник - это тот, кто может наладить эффективное управление.

Что же касается увеличения доли государства в нашей экономике, думаю, что этот тренд продлится еще 10-15 лет, пока в мире ситуация с укрупнением капитала не изменится. Но скорее всего лет уже через пять миноритарные пакеты акций госкорпораций будут выведены на биржу в соотношении примерно таком же, как сейчас у "Газпрома".

В целом же мировая экономика последние 20 лет только укрупняется, и особенностью глобализации стало укрупнение уже и так крупных транснациональных корпораций (ТНК), полным ходом идет создание компаний-монстров. В современной фазе развития мирового рынка крупные компании легче переживают кризисы и имеют преимущество в экспансии на новых рынках. Мелкий же бизнес в развитых странах Запада традиционно занимает почти 50% экономики (в Японии - до 70%), и его доля не зависит от вышеописанных процессов. Но его удел - сфера обслуживания, а в промышленности - обслуживание ТНК.