На фоне множащихся споров по поводу резолюции 1973 и ее интерпретации я публикую в Nouvel Observateur на этой неделе статью, касающуюся данного исторического текста и роли, которой Франция сыграла в его принятии.

Утро 16 марта, Нью-Йорк: американский представитель при ООН Сьюзан Райс (Susan Rice) рвет и мечет. Накануне поздно вечером она составила проект резолюции по Ливии. Она хотела представить его в секретариат Совета Безопасности, сделать его "синим", как говорят на ооновском языке. Но каково же было ее удивление, когда она увидела, что французы ее обогнали: чуть ранее тем же утром Жерар Аро (Gérard Araud) уже "засинил" похожий текст. Кто раньше пришел, того и обслуживают – в Совбезе действует такое правило. Поэтому "великие мира сего" будут голосовать не по американскому, а по французскому проекту. Который в итоге станет резолюцией 1973. Райс звонит Аро и бросает ему: "Ты украл мою резолюцию".

Французы несказанно рады собственному успеху, однако не доверяют Сьюзан Райс. Она – теоретик нового "морального лидерства США", которое Обама сделал одной из центральных тем избирательной кампании. Она готова на все, чтобы авторство  резолюции, впервые в истории санкционирующей авиаудары во имя "защиты" гражданского населения, приписывалось бы США.

Поэтому Сьюзан Райс ни в коем случае нельзя позволить блеснуть во время голосования. После разговора с Николя Саркози Ален Жюппе (Alain Juppé, министр иностранных дел Франции) решает отменить запланированную поездку в Берлин и направляется в Нью-Йорк. По официальной версии, необходимо склонить на свою сторону последних колеблющихся членов Совбеза. Но вообще-то так хотят дать понять, что именно Франция, а не США, составила этот проект. Поездка главы МИДа, сильно смахивающая на подобный же визит де Вильпена в 2003 году как раз перед началом войны в Ираке, будет удачной.

Поворот на 180 градусов

Французам, разумеется, не слишком понравилось то, как их ранее обставили американцы. "Это было действительно несправедливо, - говорит парижский чиновник. - Уже две недели мы проталкиваем вопрос, а они ставят нам палки в колеса". Хотя изначально впереди идет именно Белый дом. 23 февраля, то есть неделю спустя после начала восстания, Барак Обама заявляет, что Каддафи "должен уйти". По его заверениям, "рассматриваются все возможности", и "советники прорабатывают их день и ночь". "Мы сказали себе: Америка хочет начать военное вторжение", - рассказывает источник во французском руководстве. "На самом же деле это были пустые слова. Обама полагал, что ему достаточно было повысить голос для того, чтобы Каддафи рухнул как Мубарак. Он не был готов начать войну. Но мы этого не знали".      

Так, на следующий день Ален Жюппе (тогда еще министр обороны) решает последовать примеру президента США и заявляет, что также выступает за уход вождя ливийской революции. Для французской дипломатии этот шаг становится поворотом на 180 градусов после отказа от любого вмешательства в события в Тунисе и Египте. На этот раз мы собираемся помогать мятежникам. Вместе с Великобританией Франция разрабатывает проект создания закрытой воздушной зоны. Едва устроившись в кресле министра иностранных дел, Ален Жюппе обсуждает его 3 марта со своим британским коллегой Уильямом Хейгом (William Hague). Париж считает, что вмешательство неизбежно. Однако через несколько дней его ожидает холодный душ.     

Выступая в Конгрессе, глава Пентагона Роберт Гейтс (Robert Gates) заявляет, что сторонникам открытия третьего фронта против мусульманской страны пора в "психбольницу". "А мы остались расхлебывать кашу, - говорит один французский чиновник. - Потребовав ухода диктатора, американцы теперь бросают нас в самой заварухе". Над Ливией витает призрак новой Боснии. Как избежать повторения Сребренницы? Как подтолкнуть американцев и всех остальных к активным действиям?      

Идея возникает в 22 часа 3 марта. А обязаны ей мы Бернару-Анри Леви (Bernard-Henri Lévy, философ, общественный деятель). В тот момент он находится в Бенгази, где встречался с лидерами новообразованного Национального совета Ливии. Он звонит Николя Саркози, с которым знаком уже почти 30 лет. Леви просит президента принять в Елисейском дворце эмиссаров мятежников. "Ты должен увидеть этих ливийских Массудов", - говорит он, намекая на мифического афганского лидера. Саркози сразу чует новые возможности. Кроме того, он уже несколько дней пытается установить контакт с повстанцами. Министерство иностранных дел уже использовало гуманитарный конвой, чтобы переправить в Бенгази дипломата, который должен наладить связи с лидерами оппозиции. Однако этот секретный эмиссар приедет только на следующий день. А время не терпит. Таким образом, Саркози приходится принять предложение Леви.   

10 марта Леви и трое его ливийцев прибывают в Елисейский дворец. Все их ждут. Дело в том, что всколыхнуть международное сообщество в этот момент особенно важно. Военное положение ливийской оппозиции значительно ухудшилось. А накануне Обама, который осознал свою неспособность примирить два сцепившихся по вопросу вмешательства политических лагеря, решил, что самое важное таких обстоятельствах – не торопиться.   

Убедить Обаму

Саркози решает поставить на кон все. С его согласия эмиссары Бенгази делают заявление о том, что Париж первым в мире признает Национальный совет в Ливии как единственного легитимного партнера. Леви добавляет, что в случае необходимости Франция также готова начать военную операцию против Каддафи. Заявление вызывает всеобщее возмущение, однако делает свое дело, в том числе в США. На следующий день влиятельный сенатор Линдси Грэм (Lindsey Graham) говорит, что в ливийском вопросе Америка должна быть такой же "смелой", как и Франция. Затем два неудавшихся кандидата в Белый дом, демократ Джон Кэрри (John Kerry) и республиканец Джон Маккейн (John McCain) требуют, чтобы США начали действовать, пока не стало "слишком поздно". Однако Пентагон сопротивляется. Глава военной разведки открыто утверждает, что Каддафи победит мятежников. Другими словами, делать там больше нечего.    

Свои последние надежды Франция связывает с Хиллари Клинтон. 14 марта госсекретарь приезжает в Париж на неофициальное собрание "большой восьмерки". Во время ужина добиться подвижек в ливийском вопросе не удается. Немец Вестервелле (министр иностранных дел Германии) не желает ничего слышать о военных действиях, как, впрочем, и его российский коллега Сергей Лавров. Кажется, что дело решено: резолюции ООН не будет. Клинтон возвращается в отель. Она соглашается на встречу с ливийским эмиссаром и бывшим послом режима Каддафи в Индии Махмудом Джибрилом. Этот разговор, организаторами которого выступили Леви и эмир Катара, сыграет решающую роль. 

Хотя внешне все проходит неважно. Хиллари Клинтон говорит ливийцу, что Америка не готова проголосовать за революцию, так как в администрации существуют слишком большие разногласия. Раздраженный Махмуд Джибрил уходит через потайную дверь. "Он думал, что все потеряно",- говорит присутствовавший на встрече Бернар-Анри Леви. Тем не менее, прекрасно владеющий английским языком ливиец все же попал в цель.     

Позднее ночью госсекретарь обсуждает ситуацию по видеосвязи с советниками Обамы, в том числе постпредом Райс. Она говорит, что восстание находится в еще более отчаянном положении, чем она полагала, и что если ничего не сделать, Каддафи одержит победу, а на Америку будут показывать пальцем, как было после событий в Боснии и Руанде. Кроме того, она рассказывает им о встрече в Париже с эмиром Катара: как он объяснил, страны Персидского залива готовы оказать Западу военное содействие. К тому же за два до этого Лига арабских государств дала зеленый свет на военное вмешательство. По мнению Клинтон, пора начинать действовать. Остается лишь убедить Обаму переступить через нежелание Пентагона и ЦРУ. Тем временем она просит Сьюзан Райс составить "жесткий" проект резолюции.     

На следующее утро все решено. Представитель США предлагает своим коллегам в ООН текст резолюции. Причем она идет гораздо дальше, чем предложение Франции, которое на тот момент предусматривает лишь создание закрытой воздушной зоны. Проект Райс разрешает будущей коалиции принять "все необходимые меры" против армии Каддафи, то есть нанести удары по танкам и бункерам.  

Вечером после официального ужина президент США созывает своих советников. Днем людям Каддафи удалось взять Рас-эль-Ануф. Они угрожают устроить в Бенгази кровавую баню. Обама говорит, что пора действовать. Но как? Роберту Гейтсу нужно нечто большее, чем простое закрытие воздушного пространства, которое, по мнению военных, уже ничем не поможет. Сьюзан Райс отвечает, что ее проект идет дальше. Обама говорит: решено. Он обращается к главе генштаба с указанием представить планы. И просит свою представительницу в ООН официально внести на рассмотрение "жесткую" версию уже на следующий день и, если возможно, назначить голосование по ней на четверг. 

После встречи Райс объявляет хорошую новость своему французскому коллеге Жерару Аро (Gérard Araud): президент согласен, мы начинаем действовать и завтра представим наш вариант резолюции. Однако Аро не желает дать себя обойти. Он знает, что Николя Саркози и Ален Жюппе выступают за проведение ударов, и решает срочно составить новый документ, в котором будет параграф Райс о "всех необходимых мерах" и который, таким образом, получит поддержку США. И сразу садится за его написание.  

Однако согласны с этим далеко не все. Китайцы не хотят вмешиваться. Они сообщают, что Пекин как председатель Совета безопасности в этом месяце решает воздержаться. Русские же требуют, чтобы из резолюции исключили все упоминания о наземном вмешательстве. Николя Саркози звонит Дмитрию Медведеву и лично заверяет его в том, что во французском варианте это открыто указано. Кремль удовлетворен: его представитель воздержится от голосования. Затем глава государства звонит новому президенту Бразилии Дилме Русефф (Dilma Rousseff). Она по-прежнему не хочет голосовать "за". Значит, Бразилия тоже воздержится. Как и еще четыре страны.  

Остается Южная Африка. Если она не проголосует "за", Нигерия обещает сделать то же самое, и резолюция не получит девяти необходимых для ее принятия голосов. Во французской миссии начинается паника. Когда Ален Жюппе входит в зал совета в 18 часов 17 марта, Претория по-прежнему колеблется. Ее представителя в ООН все еще нет. Придет ли он или решит воздержаться? Удастся ли получить большинство или нет? В конце концов он появляется и голосует за. Резолюция принята. Франции удается одержать огромную дипломатическую победу. Сразу же после голосования, в полночь в Париже Николя Саркози сообщает хорошие новости Бернару-Анри Леви. А в субботу самолеты Rafale первыми появляются в ливийском небе.

Оригинал публикации: Libye : histoire secrète de la résolution 1973

Франция с ноября готовила свержение Каддафи

Согласно итальянскому праволиберальному журналисту Франко Беши, восстание в Бенгази готовилось французскими спецслужбами с ноября 2010 г. Как отмечает Мигель Мартинес с прогрессивного интернет-сайта ComDonChisciotte, эти разоблачения, сделанные при поощрении итальянских спецслужб, следует рассматривать как результат соперничества внутри европейского капитализма.

Сеть "Вольтер" хочет уточнить, что Париж быстро объединился с Лондоном по этому своему проекту свержения полковника Каддафи (франко-британские экспедиционные силы). Этот план был изменён с учётом арабских революций и затем перешёл под контроль Вашингтона, который навязал свои собственные цели (контрреволюция в арабском мире и высадка АФРИКОМ на чёрном континенте). Теперешняя коалиция является, таким образом,  результатом этих различных устремлений, что объясняет её внутренние противоречия. 

Первый этап поездки 20 октября 2010 г. - Тунис. Именно туда прилетел со всей своей семьёй на самолёте "Libyan Airlines" Нури Месмари, шеф придворного протокола полковника Муаммара Каддафи. Он был одним из больших попугаев ливийского режима, всегда находившимся рядом с полковником.

И единственный, надо сказать, кто вместе с министром иностранных дел Мусой Куса имел прямой доступ в резиденцию главы государства, входя без стука.

Единственный, кто смог переступить порог люксового номера 204 старого официального круга Бенгази, где ливийский полковник принимал со всеми почестями итальянского премьер-министра Сильвио Берлускони во время его официального визита в Ливию. Пребывание Месмари в Тунисе продлилось всего несколько часов. Нам не известно, с кем он встречался в столице, где тлело восстание против Бен Али. Но теперь является определённым, что в эти и в последующие часы Месмари навёл мосты к тому, что превратится в восстание в Киренаике. И подготовил последний удар против Каддафи, добившись заключения альянса на двух фронтах: первым стали тунисские диссиденты. Вторым - Франция Николя Саркози. И оба эти союза были успешными.  

Об этом свидетельствуют документы DGSE (Генеральное управление внешней безопасности - прим. перев.), французской спецслужбы, и скандальные новости, циркулирующие во французских дипломатических кругах на основе конфиденциального сообщения издания Maghreb Confidential (обобщённая версия которой доступна в платной части издания).

Месмари прибыл в Париж на следующий день, 21 октября. И больше оттуда не уезжал. В Ливии он не скрывал свою поездку во Францию, так как он взял с собой всю семью. Согласно этой версии, он должен пройти лечение в Париже и, возможно, лечь на операцию. Однако он не увидит ни одного врача. Зато будет ежедневно встречаться с сотрудниками французских спецслужб.

Бывший товарищ Каддафи, Нури Массуд эль-Месмари, сбежал 21 октября 2010 г. Он живёт сегодня под охраной французских спецслужб. 

Заседание. В начале ноября три сотрудника французского президента были замечены входящими в гостиницу "Concorde Lafayette" в Париже, где проживает Месмари. 16 ноября перед гостиницей - вереница синих автомашин. В номере-люкс Месмари проходит содержательное и долгое заседание. Через два дня в Бенгази отправляется большая и странная французская делегация. В её состав входят чиновники министерства сельского хозяйства, руководители France Export Céréales (экспорт зерновых - прим. перев.) и France Agrimer, менеджеры компаний Soufflet, Louis Dreyfus, Cani Céréales, Cargill и Conagra.

На бумаге это выглядит как торговая делегация, которая хочет попытаться получить в Бенгази большие ливийские заказы. Но в группе также находятся французские военные, замаскированные под бизнесменов.

В Бенгази они встречаются с полковником ливийской авиации, которого им указал Месмари: Абдаллой Геани. Он вне подозрений, однако бывший шеф протокола Каддафи рассказал, что Геани был готов бежать и что у него также есть хорошие контакты с тунисскими диссидентами.

Операция проводится при большой секретности, но кое-что всё же просачивается до самых близких к Каддафи людей. Полковник что-то подозревает. 28 ноября он подписывает международный ордер на арест Месмари. Этот ордер также прибывает во Францию по протокольным каналам. Французы встревожены и принимают решение реагировать на ордер формальным образом.

Четыре дня спустя, 2 декабря, из Парижа приходит новость - имя не указывается, однако сообщается, что французская полиция арестовала одного из важных сотрудников Каддафи. Ливия поначалу успокаивается, но затем узнаёт, что Месмари на самом деле находится под домашним арестом в номере-люкс в гостинице "Concorde Lafayette". И Каддафи начинает волноваться.

Гнев Каддафи. Когда появляется информация о том, что Месмари официально запросил политическое убежище во Франции, Каддафи приходит в ярость, он приказывает отобрать иностранный паспорт даже у своего министра иностранных дел, Мусы Куса, обвиняемого в том, что он несёт ответственность за побег Месмари. Затем Каддафи пытается отправить в Париж своих людей с посланием для предателя: "Возвращайся, тебя простят". 16 декабря делает попытку Абдалла Мансур, руководитель ливийского телевидения. Французы задерживают его на входе в гостиницу. 23 декабря в Париж приезжают другие ливийцы. Это Фардж Шарран, Фатхи Бухрис и Аль-Ун Мансури.

Мы ещё услышим о них после 17 февраля: потому что это именно они, вместе с Аль-Хаджи, организуют восстание в Бенгази против ополченцев Каддафи.

Эти трое получают разрешение французов пойти пообедать вместе с Месмари в элегантном ресторане на Елисейских полях. Там также присутствовали чиновники Елисейского дворца (официальная резиденция президента Франции - прим. perevodika.ru) и несколько руководителей французских спецслужб. В период между Рождеством и первым января в Maghreb Confidential появляется информация о том, что в Бенгази происходит брожение (на тот момент никто этого ещё не знает), а также выбалтываются некоторые детали о вспомогательных материально-технических и военных средствах, которые прибыли во второй крупнейший ливийский город как раз из Франции. С этого момента становится ясным, что Месмари стал рычагом в руках Саркози, чтобы свергнуть Каддафи в Ливии. Начиная с этого конфиденциального сообщения, начинают просачиваться подробности этого сотрудничества.   

Месмари называют "ливийской Вики-утечкой", так как он выдаёт один за другим секреты военного и оборонного характера полковника и рассказывает все подробности дипломатических и финансовых альянсов режима, даже рисуя карту разногласий и расстановку сил на местах. В середине января у Франции на руках все ключи для того, чтобы попытаться свергнуть полковника. Но происходит утечка информации. 22 января глава спецслужб Киренаики, преданный полковнику генерал Ауд Сааити арестовывает полковника авиации Геани, тайного связного французов с 18 ноября.

24 января его перевозят в тюрьму в Триполи, он обвиняется в создании социальной сети в Киренаике, которая восхваляла тунисские протесты против Бен Али. Но уже слишком поздно: Геани уже подготовил восстание в Бенгази вместе с французами.