Для начала несколько общеизвестных фактов.

     Главный экспортный товар Чили — медь, долгое время вызывавшая пристальное внимание Соединенных Штатов. К 1960-м годам американские фирмы вложили так много в чилийскую добывающую промышленность, что фактически владели большей ее частью. Когда к власти в 1964 году пришел консервативный президент Эдуардо Фрей, он попытался национализировать медные рудники, но безуспешно — бизнес-сообщество оказало ему упорное сопротивление.

     В 1970 году, впервые в Западном полушарии, президентом вполне демократически был избран марксист — Сальвадор Альенде. В ходе всеобъемлющих социалистических реформ он национализировал не только медные рудники, но также и банки и другую собственность, принадлежавшую иностранцам. Эти действия, вместе с широким перераспределением земли по плану аграрной реформы, вызвали глубокое отторжение в чилийских деловых кругах. Более того, Альенде был однозначно классифицирован как "личный враг Америки". Как теперь документально подтверждено, организацией их в оппозицию режиму Альенде занялось ЦРУ. Была спровоцирована широкая "забастовочная кампания", "народные волнения". А в сентябре 1973 года ЦРУ помогло генералу Пиночету устроить военный переворот, в ходе которого Альенде погиб. Правительство Пиночета утверждало, что он покончил самоубийством, сторонники же Альенде убеждены, что он был убит мятежниками.

     Новое правительство первым делом начало приватизировать предприятия, которые Альенде национализировал, и демонтировать прочие "социалистические" проекты. Но все это делалось крайне сумбурно, так как собственного экономического плана у Пиночета не было. В результате к 1975 году инфляция достигла 341%.

      На фоне этого "рукотворного" хаоса и явила себя миру сплоченная группа экономистов, впоследствии получившая название: "чикагские мальчики".

     Эти тридцать чилийцев действительно были молоды. В период с 1955 по 1963 годы они изучали экономику в университете Чикаго. Где, обучаясь в аспирантуре, стали фанатичными последователями Милтона Фридмана (признанного гуру "свободного, саморегулирующегося рынка"). В Чили они вернулись, уже будучи полностью индоктринированными в теорию "свободного рынка" (а точнее — в "рыночную веру"). К концу 1974-го они достигли высоких постов в пиночетовской администрации, возглавив большинство отделов экономического планирования…

     Возникшее положение дел было уникальным в мировой истории. Хотя Пиночет и был диктатором, право управлять экономикой он целиком передал "чикагским мальчикам". Единственной его функцией осталось подавление политической и профсоюзной оппозиции. Такое "разделение труда" было представлено чилийскому обществу как "устранение политики и политиков из управления нацией". Предполагалось, что вместо них экономикой будут управлять технократы с учеными степенями, руководствуясь "лучшей из существующих экономических теорий" (под этой теорией, само собой, понимался "неолиберализм" Милтона Фридмана). Было торжественно провозглашено, что отныне политический курс будет определяться не лозунгами и не "порочной демократией", но беспреистрастной наукой...

     В марте 1975 года "чикагские мальчики" провели экономический семинар, который широко освещался всеми общенациональными СМИ. Для решения экономических проблем Чили была предложена радикальная программа экономии, названная "шоковой терапией". План включал в себя резкое сокращение денежной массы и правительственных расходов, массивную дерегуляцию рынка и либерализацию внешней торговли. На конференцию пригласили нескольких лидирующих мировых экономистов, в частности, чикагских профессоров Милтона Фридмана и Арнольда Харбергера. Неудивительно, что предлагаемая программа получила их высочайшую оценку.

     План "чикагских мальчиков" поддержали также Мировой банк и Международный валютный фонд. Его скорейшая реализация была признана необходимым условием предоставления Чили каких-либо займов. И пиночетовская Чили "не подкачала"… Сейчас Мировой банк ставит Чили в пример всему "третьему миру". Нетрудно догадаться почему, если вспомнить размер государственного долга Чили этим организациям и размер ежегодно выплачиваемых процентов... Вообще разорение, долги, неравенство и эксплуатация, которые МВФ и Мировой банк разносят по всему "третьему миру" во имя "неолиберального развития", заслуживают отдельного разговора. Два других вопиющих латиноамериканских примера — Перу и Бразилия. Но Чили — хуже...

     Вскоре после конференции 1975 года чилийское правительство приняло Программу экономического возрождения (ПЭВ). Первой фазой "шоковой терапии" стало сокращение денежной массы и правительственных расходов, что успешно снизило инфляцию до приемлемой величины. Однако эти меры вызвали рост безработицы с 9,1 до 18,7% за год — цифра, сравнимая с Великой депрессией в США. Производство упало на 12,9%. Это была самая сильная депрессия в Чили с 30-х годов.

     Чтобы предотвратить политические последствия подобного шока, пиночетовский режим начал кампанию против потенциальных лидеров оппозиции. Многие из них просто "исчезли". У "мальчиков" оказались полностью развязаны руки для дальнейших "преобразований".

     К середине 1976 года экономика начала выздоравливать, и с 1976 по 1981 годы было достигнуто то, что было названо "экономическим чудом". В это время экономика росла на 6,6 % в год (экономика США обычно растет на 2,5 процента в год). "Чикагские мальчики" отменили почти все ограничения на прямые инвестиции из-за рубежа, создав "неотразимый пакет гарантий для зарубежных инвесторов" с "невероятно благоприятными условиями". Иностранные инвестиции и займы лавиной хлынули в Чили. Только займы с 1977 по 1981 годы увеличились в три раза... Из 507 государственных предприятий, созданных в Чили при Альенде и до него, чикагские мальчики оставили целыми и неприватизированными лишь 27.

     В чем же секрет этого относительного, кратковременного, но все же успеха? Чтобы ответить на этот вопрос, важно не забывать одно железное правило: чем глубже депрессия, тем больше последующий рост. Зачастую рост всего лишь возвращает экономику туда, где она была раньше. Возможно, самый явный пример этого — Великая депрессия в США.

     В 1936 году экономический рост достиг удивительной величины в 14 % — лучшая цифра в мирное время за всю историю США! Но значит ли это, что во время Великой депрессии люди питались черной икрой и запивали ее шампанским? Конечно же, нет. Экономика лишь "отвоевала" обратно "потерянную территорию". То же самое можно сказать и о подъеме "времен Рейгана", после спада 1980—1982 гг.

     Во время рецессии миллионы рабочих теряют работу, заводы простаивают. Во время подъема миллионы уволенных рабочих возвращаются на пустые заводы. Таким образом возникает видимость роста. Отметим, что такой рост достижим сравнительно быстро и легко. Но после того, как все рабочие возвратились на работу, дальнейший рост подразумевает строительство новых заводов и рождение новых рабочих. И только с этого момента можно всерьез говорить о росте. У "неолибералов" же с этого момента всегда начинается очередной спад…

     Все, что произошло во время чилийского "экономического чуда", — уволенные рабочие вернулись на свои места. Если же учитывать и рецессию и подъем, то Чили по параметрам экономического роста с 1975 по 1980 годы окажется в Латинской Америке на втором месте с конца. Хуже была только Аргентина.

     Даже учитывая всю иллюзорность "чилийского экономического чуда", следует отметить, что большая часть экономического роста в Чили была искусственной или фиктивной. С 1977 по 1981 годы 80% экономического роста касалось непроизводительных секторов экономики, вроде маркетинга и финансовых услуг. Велика в этом "росте" и доля доходов международных валютных спекулянтов, привлеченных в Чили невероятно высокими процентными ставками — в 1977 году они составляли 51% и были самыми высокими в мире.

     Интеграция Чили в мировой рынок сделала его экономику зависимой от мировой рыночной стихии. Международная депрессия, начавшаяся в 1982 году, ударила по Чили особенно сильно. Сильнее, чем по любой другой латиноамериканской стране, — с одной стороны, "пересохли" все источники иностранного капитала и внешние рынки, с другой, в это время пришлось выплачивать космические проценты по займам, сделанным в "рыночном" экстазе предыдущих лет.

     Большинство аналитиков считают, что катастрофа была вызвана как внешними причинами, так и собственной глубоко порочной экономической политикой Чили. К 1983 году экономика Чили лежала в руинах. Безработица в некоторый момент достигла 34,6% — что гораздо хуже, чем Великая депрессия в США. Промышленное производство сократилось на 28%. Крупнейшие финансовые группы страны падали, ничем не поддерживаемые, и разрушились бы полностью, если бы (какой конфуз для апологетов "саморегулирующегося рынка"!) не массивная помощь со стороны государства.

     МВФ предложил Чили займы, чтобы помочь справиться с отчаянным положением, но оговорил эти займы жесткими условиями. Чили должно было гарантировать выплату всего внешнего долга — невероятной суммы в $7,7 млрд . Весь пакет помощи должен был стоить Чили 3% от ВНП в течение следующих 3 лет. Все эти затраты были переложены на плечи налогоплательщиков... Пока экономика процветала, рентабельные фирмы переходили в частные руки, когда же эти фирмы обанкротились, затраты на их спасение пришлось нести обществу в целом. В обоих случаях выиграли богатые…

     В 1984 году после получения займов МВФ чилийская экономика начала поправляться. Снова был зарегистрирован исключительно быстрый рост, в среднем 7,7% в год. Но как и в предыдущем цикле, рост был по большей части фиктивным ("рабочие вернулись в цеха"). В 1989 году ВНП на душу населения все еще оставался на 6.1% меньше, чем в 1981-м.

     Каков же итог? С 1972 по 1987 годы ВНП на душу населения упал на 6,4%. Среднегодовой доход на душу населения в 1973 году — $3.600, в 1993 году — $3.170. За годы правления Пиночета (1974—1989 гг.) только пять латиноамериканских стран достигали худших показателей по доходу на душу населения. И это защитники "чилийской модели" назвали "экономическим чудом"!..

     В 1988 году, в момент наибольшей стабильности чилийской экономики, правительство сочло возможным наконец выполнить требование своей собственной свеженаписанной Конституции: устроить референдум, подтверждающий президентские полномочия генерала Пиночета на следующие восемь лет. И… незадачливый "триумфатор-чудотворец" его с треском проиграл. Вследствие этого в 1989 году были устроены новые, более открытые выборы. Фрагментарные оппозиционные силы объединились, чтобы победить Пиночета, и президентом стал Патрисио Айлвин, умеренный кандидат от христианско-демократической партии. В его руках оказалась истерзанная страна с уродливо перекошенной экономикой и неунывающим Пиночетом в роли "почетного сенатора" и "главнокомандующего"…

     Хаос в экономике и отсутствие настоящего (не фиктивного) промышленного роста — еще не худшее из наследства "чикагских мальчиков". Катастрофическое падение уровня жизни рядовых чилийцев — вот поистине самая жуткая глава в истории пиночетовского режима.

     По всем без исключения параметрам средний рабочий жил в 1989 году хуже, чем в 1970-м. За этот промежуток времени часть национального дохода, приходящаяся на долю рабочих, упала с 52,3 до 30,7%. Даже во время второй серии "чилийского экономического чуда" (1984—1989 гг.), зарплаты продолжали падать.

     К 1989 году 41,2% населения жили ниже черты бедности, причем треть из них была просто в отчаянном положении. Вокруг Сантьяго и других больших городов выросли трущобы, известные как poblaciones. Жизнь в них поддерживали las comunes — бесплатные суповые кухни. В 1970 году дневной рацион беднейших 40% населения имел энергетическую ценность 2019 калорий. К 1980 году эта цифра упала до 1751, а к 1990-му — еще ниже — до 1629. Кроме того, количество чилийцев, не имеющих адекватного жилья, выросло с 27% в 1972 году до 40% в 1988-м — несмотря на то, что новое правительство, со свойственным неолибералам "великодушием", обещало дать жилье всем.

     Богатые тем временем обогащались. 20% населения стабильно увеличивали свою долю национального пирога за счет всех остальных. По неравенству доходов Чили имеет худший показатель на континенте. В 1980 году самые богатые 10% забирали себе 36,5% национального дохода. К 1989 году эта цифра выросла до 46,8%. За то же время доля в совокупном доходе нижних 50% населения уменьшилась с 20,4% до 16,8%.

     Однако доходы — не единственное, что сконцентрировалось в руках меньшинства. Та же судьба постигла и производство. Как только "чикагские мальчики" дерегулировали рынок, практически в каждом секторе возникли олигополии. Сложилась немыслимая ситуация, при которой целые отрасли (например, лес или химическая промышленность) поделены между… двумя фирмами.

     Отдельного разговора заслуживает запредельные чилийские показатели по безработице.

      Дело в том, что высокая безработица неизбежно вызывает снижение заработной платы — безработные вынуждены конкурировать за ограниченное количество рабочих мест и соглашаются даже на зарплату ниже уровня бедности. Как объясняет экономист Пол Кругман: "Механизм, посредством которого свободно функционирующий рынок труда обеспечивает рабочее место практически всем желающим, — это свободное падение заработной платы, необходимое для уравнивания спроса и предложения".

     Высокая безработица в Чили стала частью сознательной политики уменьшения заработной платы, поддерживаемой МВФ и Мировым банком. Во время кризиса 1975 года безработица достигла 18,7%. Но даже во времена подъемов все следующие десять лет средний уровень безработицы стабильно оставался на уровне 15,7%. Это самый плохой показатель во всей Латинской Америке. Причем с большим "запасом".

     В результате такой политики заработная плата упала, компании стали более рентабельны, и возникло крайнее неравенство. Как можно догадаться, такая высокая безработица, кроме всего прочего, снижает общий объем производства. Это является главной причиной отставания Чили по росту производства (основному экономическому показателю) от других стран Латинской Америки.

     Как же "чикагским мальчикам" удалось провести в жизнь свою "людоедскую" программу и избежать массовых беспорядков? Ответ прост: благодаря государственному террору, развязанному Пиночетом.

     С самого начала своего правления генерал Пиночет принял меры, нацеленные на подавление всяческой оппозиции. Он запретил все политические партии, кроме правящей, приостановил деятельность профсоюзов и устроил охоту на всех несогласных с режимом. За 16 лет его правления силовые структуры казнили по меньшей мере 1500 активистов, отправили в изгнание еще 15000, и посадили в тюрьму, подвергли пыткам и обеспечили "исчезновение" бесчисленных тысяч. По информации одной из правозащитных групп, режим Пиночета несет ответственность за 11536 случаев нарушения гражданских прав только за достаточно мирные 1984—1988 гг.

     Не может не вызывать недоумения то, как поклонники "общечеловеческих ценностей" могли согласиться на то, что условия для их эксперимента создаются таким кровавым способом. И не значит ли это, в конце концов, что его якобы благие результаты не имеют, таким образом, никакой силы? Согласно Милтону Фридману, вовсе нет: "Про политический режим, установленный Пиночетом, я не могу сказать ничего хорошего. Это был ужасный режим. Истинное чудо, произошедшее в Чили, — это не отличные экономические результаты. Истинное чудо в том, что военная хунта сочла возможным пойти против собственных принципов и поддержать режим свободного рынка, построенный людьми, принципиально верящими в свободный рынок… Стремление к политической свободе, порожденное в Чили экономической свободой и вызванным ею процветанием, в конечном счете привело к референдуму, на котором было восстановлено демократическое политическое устройство. Теперь наконец-то в Чили есть все три составляющие: политическая свобода, человеческая свобода, экономическая свобода. Чилийский эксперимент продолжает представлять значительный интерес — мы увидим, сохранит ли страна всю троицу, или же, приобретя свободу политическую, начнет использовать ее, чтобы ограничить или совсем уничтожить экономическую свободу".

     В этом пассаже обращает на себя внимание то, что Фридман прекрасно отдает себе отчет в том, что "рыночный строй" (по недоразумению называемый им "экономической свободой") стал возможен лишь благодаря "ужасному" репрессивному режиму, и при малейшем намеке на демократию он неизбежно будет уничтожен (в лучшем случае — "ограничен").

     "Отец неолиберализма" беззастенчиво декларирует несовместимость своего детища с демократией! Есть над чем задуматься…

     Население Чили — 15 миллионов. Пять из них живут в столице страны Сантьяго. "Экономическая свобода", как это обычно бывает, приводит к ужасающим результатам в природоохранной сфере (законы против загрязнения окружающей среды "свободе" этой мешают). Чили — тому яркий пример… В 1992-м Сантьяго был на пятом месте в мире по загрязнению воздуха, а уровни загрязнения были в три-четыре раза выше, чем верхние пределы, рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения.

     Около 150 заводов Сантьяго загрязняют воздух по крайней мере в 100 раз сильнее, чем это допускает соответствующая норма. Из 600 000 городских автомобилей только 30% снабжены каталитическими конверторами. Из-за отсутствия каких-либо общественных программ по благоустройству (и отсутствия к ним интереса со стороны бизнеса) в городе почти 600 миль пыльных, немощеных дорог. В результате город буквально задыхается от плотного лилового смога.

     Цена всего этого огромна — ужасающе высокая, даже для Латинской Америки, заболеваемость и смертность. Госпитали Сантьяго переполнены. Каждый день привозят более 2 700 детей грудного возраста, которым нужны кислородные маски. Совет врачей Чили охарактеризовал ситуацию как кризисную. В 1996 году д-р Рикардо Тулане в знак протеста подал в отставку со своего поста в экологическом комитете Совета врачей. Он обвинил правительство в бездействии перед лицом кризиса.

     Чилийский журнал “Апси” пишет: "Жидкость, которая течет из миллионов кранов в домах и на улицах Сантьяго, содержит количества меди, железа, марганца и свинца, во много раз превосходящие предельно допустимые нормы. Земли, поставляющие фрукты и овощи для столичного региона, поливают водой, в которой количество кишечных бактерий в 1000 раз больше приемлемого. Поэтому в Сантьяго наблюдается заболеваемость гепатитом, тифом и паразитами, невиданная в любой другой части континента".

     Проблемы не ограничиваются Сантьяго. Половина страны из-за ошибочной промышленной и экологической политики превратилась в пустыню. Согласно оценке из исследования, проведенного Центральным банком Чили, при текущих уровнях вырубки к 2025 году леса в Чили полностью исчезнут. Похожая ситуация наблюдается и в чилийском рыбном хозяйстве...

     Как тут не вспомнить чикагского экономиста Рональда Коуза, получившего Нобелевскую премию за теорему, согласно которой рынок самостоятельно решает проблемы типа экологических. Пример Чили — можно сказать, зоны чистого "лабораторного" эксперимента "чикагских мальчиков" — заставляет сильно подозревать, что теорема неверна...

     Один из наиболее разрекламированных успехов "чилийского экономического чуда" — приватизация программы социального страхования. Самый многословный ее сторонник — чилийский экономист Хосе Пинера, когда-то министр труда в правительстве Пиночета и тем самым один из самых ненавидимых людей в Чили. Сегодня он выступает как международный коммивояжер, убеждая другие страны в достоинствах чилийской пенсионной системы. Пинера вместе с другими "мальчиками" даже начал войну против системы социального страхования США — с целью навязать Америке "передовой" чилийский опыт.

     Журналист Фред Соловэй пишет: "В статьях и речах Пинера приписывает чилийской модели пенсионной системы все возможные благие результаты, кроме разве что Второго Пришествия: пенсии на 40—50% выше, чем при обычном социальном страховании; имущественная безопасность для пожилых; меньшая стоимость, достигнутая благодаря "факту" гораздо более высокой эффективности частного сектора в сравнении с государственным; рост сбережений, могущий составить конкуренцию экономике азиатского "тигра"; даже полный конец в Чили классовых конфликтов".

     Чилийская пенсионная система безусловно представляется успешной… Но только для компаний, извлекающих из нее непристойно высокий доход. Для рабочих Чили их пенсионная система — это катастрофа.

      Согласно САФП, правительственному агентству, регулирующему частные пенсии, в феврале 1995 года 96% зарегистрированных работников были подписаны на ту или иную частную пенсионную программу, но 43,4% из имеющих счета перестали вносить на них деньги. Не исключено, что 60% не делали новые вклады регулярно. Почему так происходит — нетрудно понять, учитывая растущую в Чили нищету… А теперь самое интересное. Для получения полной пенсии необходимо делать регулярные вклады. В противном случае пенсии не будет вообще.

     К 1988 году лишь четверть чилийских рабочих вносила достаточно, чтобы впоследствии получать минимальную пенсию — $1,25 в день! По утверждению критиков программы, достойные пенсии в конце концов получит не более 20% записанных.

     В начале 80-х, когда создавалась сегодняшняя система, правительство предоставило людям выбор: остаться на государственном попечении или начать делать вклады в частную программу. Более 90% граждан переключились на частный план. Однако это было достигнуто смесью из угроз, принуждения и краткосрочных побудительных выплат. Многие работодатели просто автоматически переписали своих работников на частную программу. Граждане, весьма нуждающиеся в наличных, получили кратковременную прибавку к жалованью. В то же время расходы тех, кто остался в государственной системе, возросли.

     "Если бы это было возможно", — говорит Сесилия Прадо, 17 лет проработавшая на государственной службе, — "я ни за что не стала бы менять программу. При демократическом правительстве они бы никогда не смогли заставить нас это сделать. А если они когда-нибудь примут закон, по которому можно перейти обратно, начнется великий исход".

     По старой программе рабочие получали не только пенсии, но и деньги на медицинские расходы, низкопроцентные займы на дома из пенсионных фондов и многие другие пособия. Эта программа обеспечивала 75% чилийцев. Как только появились частные пенсии, все остальные пособия были отменены.

     Очень показательно также то, что армия и полиция остались при щедрых государственных пенсионных планах. Частные пенсионные планы, видимо, недостаточно хороши для тех, кто правит страной. А для простых чилийцев они в самый раз!..

     У этой развивающейся катастрофы есть много других аспектов, которые было бы слишком долго здесь описывать. Подведем только итог: убедить Америку в "успехе" Чили можно только с помощью мошенничества высшего класса.      

Перевод с английского Дмитрия КАЛЕДИНА