Шел июль 1974 года. О провале не могло быть и речи. Легкая предрассветная дымка сменилась плотными облаками, когда Уилльям Саймон, новый министр финансов США и его заместитель Джерри Парски взошли на борт самолета на авиабазе ВВС Эндрюс. Атмосфера была накалена до предела. В тот год в Штатах грянул нефтяной кризис.  Из-за эмбарго, введенного арабскими странами ОПЕК в отместку за американскую военную помощь Израилю во время войны Судного дня (Йом Кипур), нефть подорожала в четыре раза. Инфляция рванула вверх, фондовый рынок - вниз, а экономика вошла в штопор.

По официальной версии Саймон совершал двухнедельную поездку по Европе и Ближнему Востоку с целью укрепления экономических и дипломатических отношений - с традиционными встречами, приветствиями и вечерними банкетами. Однако настоящая цель его миссии держалась в строжайшей тайне, в которую был посвящен только узкий круг лиц, особо приближенных к Президенту Никсону; поставленную задачу предстояло решить в течение четырех дней в прибрежном городе Джидда в Саудовской Аравии. Он должен был нейтрализовать нефть в качестве экономического оружия и убедить враждебно настроенное королевство финансировать растущий дефицит США за счет нефтедолларов. И, по словам Парски, Никсон ясно дал понять, что с пустыми руками домой можно не возвращаться.  Провал миссии не только бы поставил под угрозу финансовое положение Америки, но и открыл бы Советскому Союзу - главному идеологическому врагу - прямую дорогу в арабский мир. "Вопрос не стоял о том, чтобы выполнить или не выполнить задание", - делится воспоминаниями 73-летний Парски, один из тех, кто сопровождал Саймона во время переговоров с саудитами.

На первый взгляд, Саймон, который совсем недавно был главным по энергетике в администрации Никсона, плохо подходил для решения этой деликатной задачи. Прежде чем оказаться в команде Никсона, Саймон торговал гос. облигациями США в инвестиционном банке Salomon Brothers. Для карьеры бюрократа дерзкий трейдер на рынке облигаций, однажды сравнивший себя с Чингиз-Ханом, имел слишком крутой нрав и невероятных размеров эго, чем сильно выделялся в Белом Доме. Буквально за неделю до поездки в Саудовскую Аравию Саймон публично раскритиковал иранского шаха - в то время тесного регионального союзника - назвав его "чудаком".

И все же Саймон как никто другой понимал, в чем привлекательность американских гос. облигаций, и как продать их саудитам под предлогом того, что Америка - самое лучшее и безопасное место для их свеженьких нефтедолларов. Исходя из этого администрация сфабриковала беспрецедентно дерзкий план, который впоследствии повлиял на все аспекты взаимоотношений между США и Саудовской Аравией. Общая концепция была крайне незамысловатой. Штаты будут покупать нефть у Саудовской Аравии, а также поставлять королевству оборудование и оказывать военную помощь. Саудиты же будут инвестировать свои нефтедоллары в американские гос. облигации и, таким образом, финансировать расходы США.

По словам Парски, понадобилось провести еще несколько совещаний, чтобы согласовать все детали. Через месяц переговоров осталась одна маленькая но весьма существенная загвоздка: Король Фейсал ибн Абдель Азиз Аль Сауд потребовал, чтобы покупки казначейских облигаций держались в строжайшем секрете. И, благодаря усилиям чиновников Минфина и Федрезерва тайну удавалось хранить в течение сорока лет - вплоть до недавнего времени. Агентство Bloomberg News отправило запрос в рамках Закона о свободе информации и Министерство финансов в этом месяце впервые раскрыло данные об инвестициях Саудовской Аравии, решив, что "это соответствует принципам прозрачности и законным требованиям о раскрытии информации". Вклад в размере 117 млрд долларов делает королевство одним из крупнейших иностранных кредиторов Америки.

Однако вопросов появилось еще больше, чем ответов. По словам одного бывшего чиновника Казначейства, специализировавшегося на резервах Центробанка, официальная сумма сильно занижает реальный объем инвестиций Саудовской Аравии в американский гос. долг. Эта сумма представляет собой лишь 20% от общего объема иностранных резервов (587 млрд долларов), при этом центральные банки обычно держат в долларах не меньше двух третей своих активов. Некоторые аналитики утверждают, что королевство маскирует свои вложения в американские облигации, покупая из через офшорные финансовые центры.

Однако сейчас размер долга США перед Саудовской Аравией важен как никогда прежде. Да, обвал цен на нефть может заставить саудитов продать часть своих активов, чтобы получить немного наличности, но главное другое: есть все основания полагать, что королевство может использовать свою роль на одном из важнейших долговых рынков мира как политическое оружие, повторив тем самым трюк 1970-х годов. В апреле Саудовская Аравия уже предупредила, что может продать гос. облигации и другие активы на сумму 750 млрд долларов, если Конгресс примет закон, позволяющий американским судам призвать королевство к ответу за теракты 11 сентября. Эта угроза возникла в связи с тем, что кандидаты на пост президента от Демократов и Республиканцев требуют снять гриф секретности с 28-страничного раздела государственного отчета от 2004 года, в котором, предположительно, содержится информация о возможном саудовском следе. Законопроект, прошедший Сенат 17 мая, сейчас находится в Палате представителей.

Министр финансов Саудовской Аравии отказался комментировать возможность продажи гос. облигаций США в ответ на эти действия. Валютно-финансовое управление Саудовской Аравии также не предоставило информацию о точном объеме своих инвестиций в американские долговые бумаги. "Не надо надеяться на то, что ни блефуют, угрожая ответными мерами", - отмечает Марк Чандлер, глава отдела валютной стратегии из Brown Brothers Harriman.  "Саудиты испытывают огромное давление. Я бы сказал, что мы оказываем себе медвежью услугу, недооценивая свои обязательства перед крупными кредиторами".

Саудовская Аравия, привыкшая обеспечивать своим гражданам бесплатное медицинское обслуживание, субсидии на бензин и регулярные повышения заработных плат за счет нефтедолларов, уже испытывает жесточайший фискальный кризис. Только в прошлом году монетарные власти израсходовали около 111 млрд своих резервов, чтобы заткнуть самые вопиющие дыры в бюджете - расплатиться за дорогостоящую войну против Исламского государства и профинансировать кампании против Ирана. Цены на нефть стабилизировались в районе 50 долларов за баррель, но до трехзначных цифр, преобладавших последние годы, все равно еще очень далеко. Ситуация настолько сложная, что королевству приходится продавать жемчужину своей короны - государственную нефтяную компанию Saudi Aramco.

Более того, многолетняя политика взаимозависимости между США и Саудовской Аравией, возникшей на почве сделки, заключенной Саймоном, которая, в конечном счете, связала две страны в единое целое, постепенно ослабевает. Америка предприняла ряд шагов, направленных на улучшение отношений с Ираном - апофеозом стало соглашение по ядерной программе, достигнутое президентом Обамой в прошлом году. Сланцевый бум в США также помог Штатам избавиться от зависимости от саудовской нефти."Покупка облигаций и других активов - это стратегия, ориентированная на то, чтобы вернуть нефтедоллары в американскую экономику", - отмечает Дэвид Оттавей, специалист по Ближнему Востоку в Международном центре Вудро Вильсона в Вашингтоне. Однако с политической точки зрения эти отношения всегда были двусмысленными и напряженными.

И все же, по словам Парски, который сейчас возглавляет частный инвестиционный фонд в Лос Анжелесе, в 1974 году сфабриковать эти взаимоотношения (и окутать их тайной) оказалось простым делом. Многие американские союзники, включая Великобританию и Японию, также сильно зависели от саудовской нефти и тихо зеленели от зависти, также надеясь заполучить нефтедоллары королевства в качестве инвестиций в свои экономики. "Все - в США, Франции, Великобритании, Японии - пытались запустить свои руки в казну Саудовской Аравии", - отмечает Гордон Браун, экономист в Гос. департаменте при посольстве США в Эр-Рияде в период с 1976 пл 1978 годы. Для саудитов политика играла большую роль, поэтому они настаивали на том, чтобы их инвестиции в гос. облигации США держались в секрете.

После войны Судного дня напряженность сохранялась еще около десяти месяцев, при этом многие арабские страны испытывали открытую неприязнь к Штатам за поддержку Израиля. По некоторым данным, король Фейсал больше всего боялся, что подумают, будто бы нефтяные деньги Саудовской Аравии "прямо или косвенно" могут оказаться в руках самого главного врага через дополнительную военную помощь со стороны США. Чиновники Министерства финансов решили эту проблему, впустив их на свой рынок казначейских облигаций "через черный ход". В рамках одного из первых специальных соглашений Штаты разрешили Саудовской Аравии обойти традиционный процесс участия в торгах, создав "дополнения". Эти продажи, не учитывающиеся в общих итогах аукционов, спрятали саудовский след на рынке казначейских облигаций США. "Когда я прибыл в посольство, мне сказали, что это дела Казначейства", - вспоминает Браун. "Все делалось частным порядком".

В исследовании Дэвида Спайро из Университета Колумбии, говорится о том, что 1997 году Саудовская Аравия накопила около 20% всех гос. облигаций США, проданных иностранным инвесторам. Еще одно исключение было сделано для Саудовской Аравии, заключалось, когда Минфин начал публиковать данные по покупкам гос. облигаций с разбивкой по странам. Вместо того, чтобы раскрыть информацию по инвестициям Саудовской Аравии, Министерство объединило ее с данными по 14 другим странам, таким как Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты и Нигерия, назвав их "экспортерами нефти" - это практиковалось в течение более чем 40 лет.

Эта система принесла свои проблемы. Как только другие центральные банки получили доступ к "дополнениям" Казначейства, неустойчивый и нигде не публикуемый внешний спрос несколько раз подталкивал Штаты к долговому лимиту. Внутренний меморандум, датированный октябрем 1976 года, содержит информацию о том, как Штаты совершенно случайно заняли в рамках аукциона на 800 млн долларов больше, чем предполагалось. Тогда два неустановленных центральных банка воспользовались "дополнениями" и каждый гос. облигации еще на 400 млн долларов. В конечном счете, одному банку пришлось передать его часть на день позже, чтобы избежать превышения лимита.

Большинство этих маневров и уловок не афишируется, а ключевые фигуры Министерства финансов готовы на все, чтобы сохранить статус кво и защитить своих ближневосточных союзников, поскольку крупнейшие кредиторы Америки становятся все более и более придирчивыми. За эти годы Министерство финансов не раз обращалось к Закону о торговле услугами и международных инвестициях 1976 года, который защищает иностранцев, инвестирующих в американские гос. облигации.

Эта стратегия сохранилась даже после того, как Главное контрольное управление в 1979 году не выявило никаких статистических или юридических оснований для информационной цензуры. Управление не обладало достаточными полномочиями, чтобы заставить Министерство раскрыть данные, но оно опубликовало заключение о том, что США "взяли на себя особые обязательства по сохранению конфиденциальной информации для Саудовской Аравии и, возможно, других стран ОПЕК". Саймон, который к тому времени уже вернулся на Уолл-стрит, выступая в Конгрессе, признал, что Саудовская Аравия согласилась инвестировать в рамках этой системы "дополнений" только на условиях региональной отчетности без разбивки на страны.

"Министерские чиновники не собирались сотрудничать с нами, это было совершенно ясно", - вспоминает Стивен МакСпадден, бывший советник подкомитета Конгресса, который настоял на том, чтобы Управление провело это расследование. "Я работал в подкомитете 17 лет и никогда не сталкивался ни с чем подобным". По словам Парски, секретные договоренности с Саудовской Аравией были аннулированы много лет назад, поэтому не понятно, почему Министерство так долго хранило эту тайну. В любом случае, он ни о чем не жалеет. И считает, что эта сделка принесла Америке много пользы.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам агентства Bloomberg