Россия планирует создать газопровод "Турецкий поток" в обход Украины, который будет поставлять российский газ в Турцию. Страны Евросоюза, построив необходимую инфраструктуру, смогут подсоединиться к трубопроводу. Для ЕС этот проект может оказаться важным, так как Россия не планирует продлевать контракт на транзит газа в ЕС через территорию Украины после 2019 года.

О том, сможет ли Евросоюз заместить российский газ, идущий сейчас через Украину, будут ли страны ЕС активно присоединяться к "Турецкому потоку", а также о надежности украинского транзита, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Марии Князевой глава секретариата Энергетического сообщества Янез Копач.

Энергосообщество — это международная организация, цель которой — распространять правила внутреннего энергетического рынка Евросоюза на другие страны, в частности на юго-восток Европы. Секретариат — это одна из главных структур управления организацией. В отличие от прочих, он работает постоянно. Высшим органом принятия решений является совет министров, который собирается раз в год.

— Господин Копач, первый вопрос касается формирующегося в ЕС Энергосоюза. Какова ваша общая оценка этого проекта?

— Энергосоюз — это попытка активизировать некоторые аспекты энергетической политики в ЕС. В ходе обсуждения этого проекта я старался привлечь больше внимания к его международной составляющей. Энергетическое сообщество теперь упомянуто в предложениях Еврокомиссии по Энергосоюзу, но я думаю, что нужна еще большая международная составляющая.

— Что вы имеете в виду под международной составляющей?

— Евросоюз не сможет реализовать ни одного элемента своей энергетической политики — ни по безопасности поставок, ни по конкурентоспособности или устойчивости — без привлечения стран-соседей, без более тесного взаимодействия с ними.

— В рамках Энергосоюза ЕК рекомендовала странам юго-восточной части ЕС иметь минимум три источника получения газа. Это может привести к более активному использованию СПГ, который, возможно, более дорогой ресурс, чем трубопроводный газ. Кроме того, в ЕС есть намерение строить линии по переброске газа и электричества внутри ЕС. Новая инфраструктура требует инвестиций. Как вы считаете, может ли создание Энергосоюза привести к удорожанию энергии в ЕС и снижению конкурентоспособности европейского бизнеса на глобальном рынке?

— СПГ не всегда более дорогой, чем природный газ. К примеру, газ "Газпрома" в Турции сейчас дороже СПГ. Кроме того, энергетическая политика всегда опирается на три столба, состоит из трех основных компонентов, среди которых не только развитие конкурентоспособности, не только стремление к как можно более низким ценам. В этой политике должен быть элемент безопасности энергообеспечения.

Ответ Евросоюза на газовый кризис России и Украины 2009 года был достойным. В частности, было создано множество реверсных путей (для поставок газа — ред.). Результат этой работы — большинство потребителей ЕС теперь намного менее уязвимы перед лицом возможных газовых кризисов. Конечно же, все это стоит денег. Однако безопасность поставок — необходимый элемент энергетической политики.

— То есть все-таки действия ЕС по созданию Энергосоюза могут ухудшить конкурентоспособность бизнеса?

— Я думаю, что европейское законодательство развивается циклами. К примеру, 15 лет назад все в основном говорили об устойчивости.

Затем второй и третий энергопакеты были полностью посвящены вопросу конкурентоспособности. Кстати, я должен сказать, что после того, как эти документы вступили в силу, цены действительно снизились: на электричество почти наполовину, на газ в некоторых странах — на одну треть.

Так вот, есть исторические периоды, когда больше внимания уделяется одной из упомянутых трех составляющих энергополитики, чем другим. Складывается впечатление, что сейчас пришло время обратить более серьезное внимание на безопасность поставок энергии.

— Как вы оцениваете стабильность транзита газа через Украину?

— Газовый кризис 2009 года был настоящим кризисом. Евросоюз тогда был шокирован. Ситуация была чрезвычайно непрозрачной, и никто не знал, что происходило внутри Украины. Однако последний мини-кризис, когда "Газпром" остановил поставки газа Украине в прошлом году, показал совершенно иную картину. "Укртрансгаз" предоставляет данные по потокам газа, поэтому теперь ежедневно или даже ежечасно можно видеть, что происходит. Украина сейчас активно стремится быть как можно более прозрачной, чтобы показать, что она надежный партнер. Более того, Верховная рада приняла новый закон о природном газе ("О рынке природного газа"), который абсолютно совместим с третьим энергопакетом. Они действительно хотят показать, что теперь у них совершенно иной подход, чем в прошлом. На мой взгляд, все это показывает, что транзит через Украину сейчас намного более устойчив и надежен, чем прежде. Сейчас транзит безопасен и надежен.

— Каково в таком случае ваше мнение о намерении "Газпрома" не продлевать контракт на транзит газа в ЕС через Украину после 2019 года и перенаправить необходимые объемы газа в Турцию, то есть фактически заменить Украину Турцией?

— Я думаю, что эти планы нереалистичны. Это невозможно.

— Почему?

— Есть юридическая проблема. У потребителей газа в Евросоюзе есть контракты с "Газпромом", где указаны пункты доставки газа. Чаще всего это означает, что газ должен быть поставлен из России через Украину. Если "Газпром" захочет изменить ситуацию после 2019 года, он должен будет изменить контракты, а это нелегкий процесс. Это большая юридическая проблема, ведь некоторые из этих контрактов заключены на очень длительный срок, например до 2030 года или более.

Кроме того, серьезная проблема кроется и в вопросе инфраструктуры, потому что никто не знает, состоится ли в целом проект "Турецкий поток". Весьма возможно, что как минимум одна труба будет проложена по дну Черного моря пропускной способностью в 15 миллиардов кубометров, однако этого достаточно только для турецкого потребления российского газа, который сейчас идет в Турцию через Украину.

Поэтому газ, который сейчас поставляется из России в Евросоюз через Украину, должен будет поставляться этим же путем в обозримом будущем. Я думаю, как минимум в течение следующих 10-15 лет.

Даже если мощность "Турецкого потока" будет больше 15 миллиардов кубометров, нужно будет строить новые трубопроводы из Турции в страны Евросоюза, а никто не будет строить их начиная с сегодняшнего дня без разрешения упомянутых юридических проблем. Кроме того, создание (трубопроводов — ред.) в течение четырех лет невозможно.

В общем, миссия невыполнима. Я весьма сильно убежден в том, что транзит в ЕС через Украину продолжится.

— Предположим, "Газпром" приостановит транзит газа через Украину по истечении транзитного контракта. Сможет ли ЕС заместить российский газ газом из других источников, в том числе СПГ, или за счет более активного использования других маршрутов транспортировки?

— На данный момент таких возможностей в достаточной мере нет. Я думаю, ситуация не изменится и в ближайшие годы, даже до конца 2019 года.

— Как вы оцениваете роль Турции в газовой истории Евросоюза?

— Важность Турции, как страны-транзитера, значительно увеличится.

— Видите ли вы в связи с этим риски безопасности поставок?

— Нет, я не вижу каких-либо значительных рисков. Турция — надежная страна-транзитер.

— Не могли бы вы рассказать, как много газовых хабов сейчас существует в Евросоюзе и где они расположены?

— Газовый хаб — это очень специфическая вещь. Хаб — это наличие достаточной мощности и геологических возможностей для огромных подземных газовых хранилищ, кроме того, хаб должен работать на основе сильного законодательства и на рыночных принципах. Также там должно быть достаточно газа для торговли. Сейчас есть только шесть точек в Евросоюзе, которые могут называться настоящими газовыми хабами. В Нидерландах это TTF, в Великобритании — NBP, в Германии — Gasppol и NCG, в Бельгии — Zeebruge и в Австрии — CEGH. Это наиболее ликвидные газовые хабы.