А. Сенин,

кандидат исторических наук,

Историко-архивный институт

90 лет назад, 1 августа1914 года, началась Первая мировая война. В феврале 1914 года бывший министр внутренних дел в правительстве С. Ю. Витте, член Государственного совета П. Н. Дурново представил Николаю II записку, в которой предостерегал императора об опасности втягивания России в большую европейскую войну.

Дурново отстаивал тезис о взаимосвязи внешней политики с историческими традициями. По его мнению, в прошедшем XIX веке все внешнеполитические успехи страны были связаны с балансированием между основными европейскими центрами силы. Франция, благодаря русско-французскому военному союзу, была защищена от нападения со стороны Германии. Многочисленные русско-английские противоречия в Азии делали Россию негласным союзником Германии, соперничавшей с Англией. Традиционно дружественные, основанные на родственных связях отношения Берлина и Петербурга сдерживали аппетит Австро-Венгрии на Балканах.

Дурново не видел каких-либо реальных выгод, полученных нами в результате сближения с Англией. К ним нельзя, например, относить улучшение отношений с Японией. В сущности, Россия и Япония созданы для того, чтобы жить в мире, - подчеркивал Дурново, - так как делить им решительно нечего. России не нужны ни Корея, ни Порт-Артур. А с Китаем у нас огромная сухопутная граница, и для торговли с ним нет необходимости держаться за морское преимущество на дальневосточных морях. Заморские интересы Японии, по словам Дурново, после укрепления ее влияния в Корее, скорее всего, будут связаны с южным направлением - Филиппинами, Индокитаем, Явой, Суматрой, Борнео и т. д. Этот прогноз полностью подтвердился в 30-х годах XX века.

Российская внешняя политика сближения с Англией преследовала цель решить в пользу России ее вековые притязания на контроль над черноморскими проливами.

Но, вопреки мнению большинства, Дурново отрицал стратегическое значение черноморских проливов. Он доказывал царю: Выхода в открытое море проливы не дают, так как за ними идет море, почти сплошь состоящее из территориальных вод, море, усеянное множеством островов, где, например, английскому флоту ничего не стоит фактически закрыть для нас все входы и выходы, независимо от проливов. Россия могла бы поддержать на многосторонних переговорах соглашение, которое, не передавая ей проливов, не допускало бы прохода неприятельского флота. Такой бы договор не нарушал интересов ни одной страны на побережье Черного моря, всех Балканских государств. Захват же проливов настроил бы их против нас.

Особенно большое место в записке Дурново было уделено русско-германским отношениям.

Германия являлась важнейшим, крупнейшим торговым партнером России. Торговля с Германией росла быстрее, чем объем внешней торговли в целом. Так, объем внешней торговли России в 1905 - 1913 годах увеличился на 170%, торговые связи с Германией выросли за эти же годы на 223%. Россия вывозила в основном продукцию сельского хозяйства. В среднем за три года перед войной в Германию направлялось 52, 7% общего экспорта хлеба. Германия приобретала в огромных количествах корма для скота. На втором месте в российском экспорте был лес. В 1907 - 1913 годах в Германию было экспортировано 90% еловых и сосновых бревен, вывозимых Россией. В целом перед Мировой войной Германия ввозила из России более половины своего импорта лесных материалов, почти весь лен, коноплю, сливочное масло, марганцевые руды и ряд других товаров. В то же время Германия экспортировала в Россию товаров почти столько, сколько все остальные государства Европы вместе взятые. На долю России приходилось 19% вывоза всей продукции машиностроения Германии - станки для обработки металлов и древесины, насосы, машины для бумажной промышленности и т. п. За 1906 - 1913 годы экспорт электротехнических изделий Германии в Россию вырос в 8 раз, транспортных средств - в 7 раз. При этом Россия получала из Германии более 90% общего объема импортируемых электротехнических изделий. Накануне войны Россия ввозила из Германии более 50% простых и более 20% сложных сельскохозяйственных машин и орудий. Германия к тому же была важным посредником в торговле России с другими странами. Так, через территорию Германии поступали в Россию 2/3 ввоза какао и чилийской селитры, половина кофе, индиго, пряностей.

Дурново признавал, что некоторые торговые договоры с Германией нам невыгодны и при заключении их наш сосед сумел использовать удачно сложившуюся обстановку. Но заключение других договоров `вовсе не требует предварительного разгрома Германии`, чреватого потерей для нас огромного потребительского рынка, который Англия и Франция нам не компенсируют. Вполне достаточно доброжелательных с ней отношений, вдумчивого взвешивания экономических интересов в различных отраслях народного хозяйства и налаживания переговорного процесса с германскими делегатами.

Дурново обратил внимание на психологические особенности деловых людей из Германии: В отличие от английских или французских, германские капиталисты большей частью вместе со своими капиталами и сами переезжают в Россию. Английские и французские предприниматели полностью вывозят из России полученную прибыль, а немецкие - подолгу живут в России и нередко оседают навсегда. Выходцы из Германии часто в первом или во втором поколении составляли немалую долю в экономической, политической и военной элите России. Достаточно напомнить, что к началу Первой мировой войны каждый шестой генерал русской армии был немцем.

Петр Дурново отмечал, что Памир, Кашгария, Джунгария, Монголия, Урянхайский край - местности, где интересы России и Германии не сталкивались, а интересы России и Англии сталкивались неоднократно. По его мнению, между Россией и Германией нет принципиальных территориальных споров. Конечно, в случае успешной войны Германия могла бы отторгнуть Привисленский край и остзейские губернии. Но Дурново сомневался, что германские политики так жаждут установить свой контроль над территорией, население которой (поляки, латыши, эстонцы) "одинаково беспокойно и враждебно" относится к немцам.

Итак, Дурново делал вывод, что с Англией нам не по пути, она должна быть предоставлена своей судьбе, и ссориться из-за нее с Германией нам не приходится. В качестве альтернативы он предлагал более тесное сближение Германии, России и Франции; подписание сугубо оборонительного союза с Японией. Такая политическая комбинация на долгие годы могла бы обеспечить мирное сожительство культурных наций. В своих воззрениях Дурново был не одинок. Еще в начале XX века ряд высокопоставленных офицеров Генерального штаба рассматривали несколько сценариев создания европейской конфедерации на основе союза трех стран с целью вытеснения британского влияния в Старом Свете. В 1909 году товарищ министра иностранных дел Н. В. Чарыков выдвинул предложение о "большом союзе" Петербурга, Берлина, Парижа, Вены, Рима, Лондона, а в перспективе - Вашингтона и Токио. Конфигурация этого союза весьма близка современной "восьмерке" ведущих стран мира. Бывший военный министр А. Н. Куропаткин писал о реальности создания общеевропейского союза, наподобие нынешнего ЕС плюс Россия. По его мнению, соглашение всех европейских государств поможет им отстоять в XX веке свое господствующее положение в мире, сделает невозможным вооруженную борьбу между участниками союза. Это, вероятно, приведет к сокращению гонки вооружений и расходов на военные цели. Подобные взгляды были распространены в начале прошлого столетия и в Европе. Например, за соглашение с Германией выступал министр финансов Франции Ж. Кайо. Он опирался на поддержку многих влиятельных французских промышленников, опасавшихся тяжелых последствий любой крупной европейской войны. Один из них, главный директор крупнейшего французского банка Societe Generale Доризон, пытался играть роль посредника в переговорах между обеими странами. Но эта пацифистская линия в международных отношениях тогда уступила усилиям тех, кто получал огромные барыши от военных заказов. Отметим, что страны Антанты в 1913 году затратили на свои вооруженные силы сумму в 2, 4 раза большую по сравнению с Германией и Австро-Венгрией.

Многие места записки Дурново поражают глубиной анализа международной обстановки. Он абсолютно точно обрисовал группировки стран в грядущей войне и безошибочно определил роль Болгарии, Греции, Румынии, Сербии, Италии в ней, указал на враждебность США и Японии в отношении Германии.

Дурново предвидел, что главная тяжесть войны выпадет на долю России, потому что Англия не станет принимать широкого участия в сражениях на материке, а Франция будет придерживаться оборонительной тактики в силу ограниченности материальных и людских ресурсов. "Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам", - писал Дурново. Действительно, спасая Францию от неминуемого разгрома, Россия уже в 1914 году в Восточной Пруссии потеряла убитыми и ранеными около полумиллиона своих солдат и офицеров.

Наиболее пророческими оказались предсказания Дурново в отношении судьбы Российской империи в случае военных неудач, от которых никто не застрахован. Он нарисовал сценарий возможного развития событий. Неудачи в войне будут приписаны правительству. В Государственной думе и Государственном совете начнется яростная кампания против министров. Это вызовет в обществе революционные выступления, а "всякое революционное движение неизбежно выродится в социалистическое", поскольку только социалистические лозунги "могут поднять и сгруппировать широкие слои населения". Последние потребуют черного передела и "общего раздела всех ценностей и имущества". Армия, лишившаяся в годы войны своего кадрового состава и охваченная общим крестьянским стремлением к земле, окажется деморализованной и не сможет стать оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета `оппозиционно-интеллигентные партии` будут не в силах сдержать ими же поднятые народные массы. "Россия, - делает вывод Дурново, - будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению".