15 сентября 2008 года Lehman Brothers Holdings Inc. заявил о своем банкротстве и запросил защиты от кредиторов, апеллируя к главе 11 Кодекса США о банкротстве. Банк запустил долгий и сложный процесс, общая сумма долгов и исков в ходе которого составила примерно 1,2 трлн долларов. Крушение самолета LB2008, вдруг исчезнувшего с экранов радаров, следящих за так называемыми системными банками, показалось внезапной, неожиданной катастрофой.

Некоторые показания "черного ящика" позволяют, однако, понять ее причины. Последний перед банкротством годовой отчет Lehman Brothers весьма поучителен. Он полон дифирамбов в собственный адрес и пестрит выражениями "рекордные достижения", "фантастические результаты", "талантливый менеджмент". Банк с гордостью объявил, что в 2007 году стал первым по показателям "алгоритмического трейдинга" и 42 раза был отмечен как лидирующий по различным банковским и финансовым результатам. Не слишком в этом смысле отличались и показания крупных рейтинговых агентств, таких как Moody’s, Standard & Poor’s и Fitch Ratings, которые еще за несколько дней до банкротства давали банку хорошие оценки. При этом Ричард Фулд, бывший генеральный директор банка Lehman Brothers, прямо отвечавший за стратегию, приведшую банк к катастрофе, между 2000–2007 годами получил в виде зарплаты и бонусов около полумиллиарда долларов. Ни рейтинговые агентства, ни дирекция Lehman Brothers не были привлечены ни к какой юридической ответственности.

Добровольная слепота казалась всеобщей. Аналитики, судя по всему, не читали злополучный годовой отчет достаточно критично. Кажется, никто из них не дал себе труда проанализировать конфликт интересов между рейтинговыми агентствами и их клиентами — крупными банками. Аналитики должны были забить тревогу, выявив колоссальные внебалансовыe финансовые схемы и сложные деривативы непомерных объемов: их номинальная сумма в 35 трлн долларов представляла собой 50-кратный размер баланса банка и превосходила его собственные активы примерно в 1500 раз. Что эти последние были смехотворно малы и составляли 3,25% размера самого баланса, — по-видимому, ни у кого не вызвало опасений. Короче говоря, действительные или самозванные аналитики сочли колоссальную задолженность и гигантский забалансовый объем банка обстоятельствами, к делу не относящимися. Они не попытались рассеять пелену лжи.

Как складывается ситуация сегодня? Собственные капиталы крупных банков выросли в отношении их балансов, но ненамного. Несмотря на триумфальные годовые отчеты и обнадеживающие заявления крупных фигур сектора, несмотря на хорошие отметки, данные рейтинговыми агентствами, и тысячи страниц регулирующих документов, задолженности остаются ни с чем не соразмерными, внебалансовая активность — гигантской, а вознаграждение руководителям банков — скандально высоким и экономически неоправданным. Финансовая олигархия продолжает кутить на широкую ногу.

У Goldman Sachs номинальный объем деривативов в 48,9 тысячи млрд долларов в 2017 году составил 53-кратный размер собственного баланса, в 568 раз превысил их собственные капиталы и в 2,5 раза ВВП Соединенных Штатов. Деривативы Citigroup равняются 45,7 тысячи млрд долларов: это их 25-кратный баланс, 227-кратный объем их собственных капиталов и 2,3% ВВП США. За истекшее десятилетие произошло бурное развитие так называемого "теневого банковского сектора", как, например, компании BlackRock, "слишком большой, чтобы обанкротиться", распоряжающейся шестью тысячами млрд активов. Этот сектор особенно непрозрачен и представляет собой все более опасную силу.

За банкротством Lehman Brothers нужно видеть всю систему казино-финансов, в которой долги, пари и цинизм заменили сбережения, инвестиции и доверие. Этот процесс ввергает все общество в состояние перманентного кризиса. Крупные банки пользуются разнообразными преимуществами и многочисленными гарантиями, абсолютно противоречащими тем одеждам либерализма, в которые они рядятся.

Марк Шенэ,
профессор Цюрихского университета, автор книги
"Перманентный кризис. Рост финансовой аристократии и поражение демократии"