Чтобы рассуждать об экономических концепциях,  разбираясь в них немного лучше, советуем почитать эту книгу.  Итак, спасибо, что пришли, Майкл.

Майкл Хадсон: Приятно снова оказаться в Балтиморе.

Шармини Перьес: Итак, Майкл, одна из тем, которые вы по-настоящему пытаетесь обсудить в этой книге,  это более приемлемые экономические концепции. Центральное место в экономическом плане Трампа отводится инвестициям в инфраструктуру, как одному из ключевых его аспектов. И Трамп говорит, что это улучшит деловой климат и улучшит ситуацию на рынке труда. Что вы думаете по этому поводу? 

Майкл Хадсон: Ну, в поддержку инфраструктуры выступали все. С начала цивилизации — начиная со строительства пирамид, дворцов и крепостных стен — большая часть капитальных инвестиций в любой стране мира, даже и сегодня, это вложения в инфраструктуру. Вот почему банки, корпорации и состоятельные инвесторы хотят её приватизировать, потому что это всё равно, что завоевать новую страну и забирать её доходы себе. 

Вы можете забрать её в свои руки, для собственной выгоды, то, куда вложены самые крупные инвестиции — то, что когда-то было всеобщим достоянием.  Автодороги, железные дороги, авиакомпании, системы водоснабжения и канализации, и всё, в чём нуждаются люди, включая сейчас уже и школы, которые могут быть приватизированы, — и, вместо того, чтобы  обеспечить ими экономику для снижения экономических затрат, вы можете заставить людей платить вдвое и втрое больше, чем они платили раньше. Управление этой инфраструктурой ради извлечения прибылей (при кредитах по высокой процентной ставке) очень сильно увеличивает  экономические издержки, без увеличения заработной платы или возможности платить за эти приватизированные услуги. Это будет снижать уровень жизни, одновременно высасывая всё больше денег в пользу верхушки экономической пирамиды.

Так что я рассказываю в этой книге об инфраструктуре, но рассказываю также и о видных экономистах, которые обсуждают этот вопрос. Один из них,  имя его я привожу в справочном разделе, это Саймон Паттен. Он был первым профессором экономики в первой бизнес-школе Соединённых Штатов в Пенсильванском университете.

Паттен говорил, что есть четыре фактора производства. Классические экономисты говорили о трёх факторах дохода — это земля, труд и капитал. Но есть и четвёртый фактор производства, и это общественная инфраструктура. Однако, её  функция, говорил Паттен — а это слова именно сторонника  капитализма,  это его бизнес-школа — функционирование государственной инфраструктуры, дорог и школ не предназначено для того, чтобы извлекать прибыль, что делали бы частные инвесторы. Цель общества — снизить стоимость жизни и издержки на ведение бизнеса, с тем, чтобы сделать экономику более конкурентоспособной. 

Если страна делает то, что сделали Соединённые Штаты, и финансирует обширную систему государственных школ, расширяемую государством систему сельскохозяйственного обучения, а также предоставляет дешёвые дороги, дешёвый транспорт, водоснабжение и канализацию, парки и связь — если вы обеспечиваете всё это либо бесплатно, либо, по крайней мере, по льготной цене — тогда вы сможете иметь экономику, позволяющую продавать дешевле других, не обобществляя средства производства.

Вот почему, говорит Паттен, социализированные экономики с развитой государственной инфраструктурой могут продавать дешевле, чем другие экономики. Представьте, что вы конкурируете с экономикой, которая работает так, как это организовала Маргарет Тэтчер в Англии. Когда она приватизировала электрические и водопроводные компании, выросли все тарифы. Если страна приватизирует свои железные дороги и авиалинии, частные владельцы захотят забрать все деньги, необходимые для инвестиций, и они будут платить за них  проценты. 

Именно поэтому банки и маклеры со страховщиками так любят приватизацию. Обычная норма прибыли для приватизаторов, не говоря о процентах, в Соединённых Штатах составляет 12%. Но это мелочи по сравнению с доходами на капитал в 50% и даже 100%. Это настоящий грабёж, потому что государственные активы недооценивают при продаже инсайдерам и банкам-страховщикам.

Британская телефонная компания дала прибыль почти в 25% всего за день или два! Вот как Митт Ромни и другие операторы хедж-фондов рассуждают о приватизации. Они добавляют всевозможные управленческие расходы к стоимости своих "услуг" (главным образом грабя население, снижая и урезая пенсии, одновременно ужесточая условия работы и доводя до истощения работников — для этого и придуман эвфемизм "повышение производительности"), а также выплаты по процентам и прибыли. 

Они собираются получать прирост капитала по выпущенным ими акциям. И все эти выплаты приватизаторам, в том, что называется частно-государственным партнёрством (ЧГП) ведёт к колоссальному росту стоимости доступа людей к этой инфраструктуре.

Посмотрите, что случилось в Индиане, когда она построила платные дороги. Штат заявил, что ему нужен хайвей. Абсолютно верно, нужен. Каждому штату нужны хайвеи. Штат заплатил приватизаторам, и, (кроме того!) чтобы они вернули свои инвестиции, сделал дороги платными. Не стоит говорить, что плата за проезд была установлена очень высокая, с тем, чтобы выплатить частным инвесторам их прибыль — а также заплатить банкам по кредитам и заплатить акционерам. Всё это обходится в такие деньги, что водители в Индиане не пользуются платными дорогами. Они предпочитают ехать медленнее, но по более старым дорогам.   

Чтобы исключить такого рода свободный рынок, приватизаторы и их банки настаивают на включении в частно-государственное партнёрство пункта, гарантирующего инвесторам, что если Индиана позволит частным инвесторам строить платную дорогу, потом она не имеет права строить любые другие дороги, которые могут конкурировать с платными. Цель — заставить людей пользоваться платной дорогой.

Это не экономика свободного выбора. Это стремление загнать всех в лапы частной инфраструктурной монополии. 

В противоположность этому целью государственных инвестиций на протяжении 100 лет в Соединённых Штатов было не допускать подобных монополий.  Вот почему у нас было принято антимонопольное законодательство. Вот что сделало Америку намного более конкурентоспособной в конце 19-го и в начале 20-го века. Она была способна продавать намного дешевле, чем европейские и другие страны, которые следовали диктату частного сектора.

Частно-государственное партнёрство — это вообще никакое не партнёрство. Оно "обобществляет" убытки и приватизирует прибыли. Общество — потребители и бизнес — вместо того, чтобы получать выгоду от дорог, школ, систем кабельного телевидения и систем связи, становится жертвой. Вместо того чтобы предоставлять обществу технологические достижения по низкой цене или вообще бесплатно, с тем, чтобы люди не вынуждены были зарабатывать достаточно большие деньги, чтобы оплачивать возросшие после приватизации издержки, вы поднимаете цены.  Намерение — выжать досуха семейные бюджеты.

К примеру, когда приватизировано медицинское обслуживание, люди в Америке были вынуждены платить за медицинскую страховку намного больше, чем где бы то ни было. Вы должны платить страховым компаниям, а не заставлять фармацевтические компании подчиняться антимонопольным законам. Вы не можете даже торговаться с ними или покупать на более дешёвом рынке. Вы покупаете на самом дорогом рынке, потому что они — крупнейшие спонсоры вашей избирательной кампании, и потому что вы им это обещали.

Я боюсь, что то, как Трамп предпочтёт финансировать инфраструктуру, — это способ, где всё перевёрнуто с ног на голову, что это неправильный способ. Его цель — просто обогатить свой класс. Если вы строите дорогу, вы собираетесь значительно увеличить доход с аренды и, значит, стоимость недвижимости вдоль всех новых дорог. Если вы строите новые школы, вы делаете близлежащий район гораздо привлекательнее, чтобы люди захотели туда переехать. Аренда и цены на дома резко подскакивают — заставляя людей брать всё более крупные кредиты в банках, чтобы переезжать в такие районы.

Стержневой идеей классической экономики было вернуть в государственную казну добавленную стоимость, созданную вложениями в инфраструктуру. Город или штат могут самостоятельно финансировать такие расходы, возвращая их в виде налога на непредвиденную прибыль или повышения аренды в зависимости от района (я даю определения этим терминам в своей книге). В случае с Трампом этого не будет. Он не собирается ничего возвращать в казну. Он хочет приватизировать доходы от инфраструктуры. Его цель — гарантировать, что основная часть населения получит от этого шиш.  Весь доход пойдёт финансистам и корпоративным собственникам.

Шармин Перьес: Почему вы так пессимистично настроены? Я имею в виду, когда Трамп говорит о стоимости лекарств, он утверждает, что проблема в том, что мы не договариваемся о цене с фармацевтическими компаниями, а он переговорщик. Он бизнесмен. Так почему мы не должны ему верить?

Майкл Хадсон: Мы не должны подвергать его нещадной критике. Мы должны сказать: "Эй, вот что вы говорили. Приятно слышать, но это ведь не только риторика? Когда вы собираетесь реально это сделать?"

Он попытается сказать: "О, республиканский конгресс мне не позволяет". Поэтому следующий вопрос должен быть таким: "Когда вы собираетесь выступить против этих кандидатов и поддержать тех кандидатов, которые будут поддерживать то, что вы пытаетесь делать?". Так он ответит: "Это не по моей части".

Поэтому приятная риторика, приятные обещания, но у нас уже были многие годы нарушенных политиками обещаний.

Шармини Перьес: И, кроме того, как у бизнесмена, управлявшего Империей Трампа, его позиция и подход к делу кажутся почти противоположностью тому, что он обещал.

Майкл Хадсон: Он делал свой бизнес в сфере недвижимости. Способ, которым большинство операторов на рынке недвижимости делают деньги, это когда  государственные инвестиции увеличивают стоимость их имущества.  В одной из ваших передач мы говорили о линии метро  на Второй авеню в Нью-Йорке. Она увеличила арендую плату и стоимость недвижимости вдоль всей линии метро. Но линию строили, увеличив стоимость поездок в метро, а не обложив налогом на непредвиденную прибыль владельцев недвижимости, которые поддерживали эти проекты. Вот как Трамп заработал большую часть своих денег.

Они сделали это за счёт повышения налогов в Нью-Йорке. То же самое происходит в канадском Ванкувере, в чём мы тоже уже говорили. Они вводят налог на добавленную стоимость для строительства транспортных путей, что значительно увеличивает стоимость того, чем владеют владельцы гостиниц и земельных участков.

Так что, конечно, Трамп думает, что это прекрасный способ создавать богатство. Да, это на самом деле создаёт для него богатство. Но богатство, которое он создаёт, должно увеличивать благосостояние населения в целом. А этого не было. Вот почему он разбогател, а остальные жители Нью-Йорка — нет.

Шармини Перьес: Хорошо, Майкл, мы продолжим этот разговор о вашей книги "Мусорная экономика" в наших следующих передачах. Спасибо, что были с нами.

Майк Хадсон: Это было бы здорово.

Шармини Перьес: И спасибо, что вы были с нами на The Real News Network.