В Пекине в последнее время стало более тревожно, запущена одна из наиболее громких кампаний по подавлению политического инакомыслия. Многие журналисты, блоггеры и артисты были арестованы только потому, что могли теоретически организовать что-нибудь "жасминовое", вдохновленное последними событиями на Ближнем Востоке. Однако реакция государства на слабые, плохо скоординированные протесты была значительно сильнее самих протестов.
Сегодня китайская экономика сохраняет бешеный темп роста, подпитанный кредитами, несмотря на неоднократные заявления профсоюзов о том, что необходимо замедлить рост, чтобы предотвратить чрезмерную инфляцию. Чрезмерно осторожный подход правительства к борьбе с инфляцией придал смелости местным органам власти и государственным компаниям, которые извлекают выгоду из быстрого роста экономики. Тем не менее, инфляция представляет опасность для социально-политической стабильности и, как ожидается, достигнет пика этой весной. Таким образом, правительство сталкивается с двумя опасностями: перегревом экономики с одной стороны и избыточным регулированием с другой стороны. Любая из них может вызвать взрыв социальной напряженности.
Эти экономические проблемы приходят в момент перехода от четвертого к пятому поколению лидеров, который состоится в 2012 году. Близкий переход усилил разногласия по поводу экономической политики и неуверенность в социальной стабильности. Но есть нечто более важное, то, что всерьез беспокоит Коммунистическую партию Китая (КПК): необходимость преобразования всей экономической модели страны.
Модель Дэна
Верховный лидер Дэн Сяопин правил в Китае после культурной революции Мао и открыл возможности для роста современного, ориентированного на развитие международных экономических отношений, гиганта. Модель Дэна держалась на трех китах.
Первый - экономический прагматизм, допускающий капиталистические стимулы внутри страны и в международной торговле. Дэн проложил путь для роста, который обеспечил занятость населения и положил конец десятилетиям гражданской войны. Легитимность КПК, таким образом, оказалась связанной с экономическим успехом страны, а не с идеологическим рвением и классовой борьбой.
Второй - политика международного сотрудничества. Ослабление политической идеологии открыло пространство для маневра в международном экономическом сотрудничестве и дало мощный импульс китайско-американской разрядке, начатой Никсоном и Мао. По словам Дэна, Китай будет дружить и делать бизнес практически с любой страной - до тех пор, как она признает Пекин и единый Китай.
Третий - примат КПК. Реформа политической системы по аналогии с западными странами предусмотрена, но не в близком будущем. Процесс реформ ни в коей мере не должен подорвать господство партии. Народно-освободительная армия Китая (НОАК) и Народная полиция служили Дэну "великой стеной из стали".
В течение трех десятилетий модель Дэна оставалась, в основном, нетронутой. Хотя произошли важные изменения и сдвиги, общие рамки устояли, поскольку китайский стиль капитализма и партнерство с Соединенными Штатами хорошо служат стране. Дэн обеспечил стабильность политики путем установления плана правопреемства: он сыграл важную роль в воспитании ближайшего преемника - Цзян Цзэминя, и преемника Цзян Цзэминя, нынешнего лидера Ху Цзиньтао.
Политика Ху Цзиньтао почти не отличается на практике от политики Дэна. Реакция Китая на глобальный экономический кризис в 2008 году показала, что Ху стремится прибегнуть к той же практике экспорта и инвестиций для сохранения экономического роста, как и его предшественники. План Ху по повышению внутреннего потребления не сработал, экономика еще более разбалансирована, чем когда-либо, и внутренний рынок остро нуждается в развитии. Но в общем русле политики Дэна, в стране продолжается экономический рост, Китай избегает серьезных конфликтов с США и другими странами, и партия сохраняет бесспорное главенство.
Возникающие проблемы
В последние годы модель Дэна столкнулась с беспрецедентными вызовами. Это не проблемы с участием физических лиц, а, скорее, последствия изменений в китайской и международной экономических системах.
Во-первых, больше, чем когда-либо, экономическая модель Китая нуждается в реструктуризации. Экономический кризис и его последствия в развитых странах вызвали дефицит внешнего спроса, а рост расходов на рабочую силу и сырье подорвали преимущества Китая, хотя экспортный сектор промышленности и создал чрезвычайно большую избыточную мощность.
Теоретически, ответ в том, чтобы повысить уровень внутреннего потребления и сбалансировать рост экономики (политика администрации Ху Цзиньтао) - но этот план может быть опасен. Если потребление не увеличится достаточно быстро, экономический рост резко замедлится, и безработица будет расти. Это несет серьезную угрозу для КПК, легитимность которой основана на обеспечении роста экономики.
Не случайно возникли политические движения, направленные на восстановление легитимности партии на основе политической власти, а не экономики. Фракция Ху Цзиньтао базируется на Китайском Коммунистическом союзе молодежи и ее основной тезис - перераспределение богатств и главенство партии. Это набор для расширения полномочий, когда шестое поколение лидеров придет к власти. Эта тенденция существует и по другую сторону фракционного деления. Бо Силай, популярный руководитель партии в Чунцине, является "князьком". Так называют детей коммунистических лидеров, которые часто получают хорошие назначения в государственном аппарате, крупных государственных предприятиях и армии. Эта группа, как ожидается, получит преимущество в руководстве после 2012 года. Бо стал популярным после кампании против лидеров организованных преступных группировок, которые разбогатели на новых деньгах и подкупе должностных лиц. Кампания Бо - ностальгия по эпохе Мао, но пение революционных песен и запуск "Красного микроблога" в Интернете стали чрезвычайно популярной акцией. Обе стороны обращаются к непреходящей ценности партии и не только как экономического управляющего.
Во-вторых, проблемы возникают из-за растущего самосознания военных и конфронтационного отношения к иностранным конкурентам. Эта позиция популярна среди националистически настроенной внутренней аудитории. Внешняя политика "бесконфликтность ради коммерции", таким образом, была оспорена изнутри. Правительство передало НОАК более активную роль в деле защиты своих глобальных интересов, особенно в морской сфере. Как результат, армия стала более активно влиять на политику.
В последние годы Китай более жестко отстаивает территориальные претензии и более стойко защищает партнеров, таких как Северная Корея, Иран, Пакистан и Мьянма. Эта тенденция, особенно заметная в течение 2010 года, вызвала тревогу у соседей Китая и Соединенных Штатов. НОАК является не единственной организацией, которая кажется более смелой в последнее время. Китайские правительственные чиновники и государственные компании также стали причиной беспокойства среди иностранцев.
И, в-третьих, стало трудно сдерживать политические реформы. Диспропорции между социальными классами и регионами вызвали недовольство широких масс населения. Произвольно назначенные власти, избирательное применение закона, официальная и корпоративная коррупция, и другие беды приводят к все более и более частым случаям недовольства и вспышкам насилия. Социальная ткань разорвана, и лидеры опасаются, что она может воспламениться. Одновременно рост образования, доходов и новые формы социальных структур, таких, как неправительственные организации и Интернет привели к росту числа диссидентов и оппозиционных движений.
В этой атмосфере, премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао откровенно призывает к проведению политических реформ в соответствии с экономическими реформами. Комментарии Вэня содержат достаточно двусмысленности, чтобы предположить, что он призывает к существенным изменениям в партии, хотя на самом деле он может намеренно успокаивать людей, сохраняя им надежду на перемены в неопределенном будущем. Несмотря на это, партии становится все труднее поддерживать экономическое развитие без решения политических проблем. Политические изменения представляются необходимыми не только ради выполнения объявленных планов по увеличению внутреннего потребления, но и для уменьшения социального недовольства. Лидеры понимают, что реформа неизбежна, но вопрос в том, как сделать это при сохранении контроля. Возникает возможность раскола партии из-за политической реформы, как это произошло в 1980-х годах.
Эти новые вызовы политике Дэна показывают рост неопределенности в Китае и являются угрозами для безопасного будущего страны. По сути, рост маоистской ностальгии, прославление коммунистической родословной "князьков" и тезис Союза молодежи о перераспределении благ говорит о том, что экономический прогресс может отказать, и партии, возможно, потребуется более глубокое присутствие в управлении обществом на всех уровнях и больше идеологической основы для легитимности ее власти. Между тем, более жесткие военные высказывают растущие опасения, что внешняя политика кротости и приветливости недостаточно защищает интересы Китая во внешней торговле. Наконец, более резкие высказывания премьера в пользу политической реформы вызывают опасения, что растущий спрос на политические перемены приведет к потрясениям.
Риск
Эти новые тенденции не стали еще преобладающими. На данный момент, Пекин изо всех сил пытается сдержать эти проблемы и сохранить статус-кво в пределах одного цикла ужесточения и ослабления контроля, что было характерно для последних трех десятилетий. Хотя цикл по-прежнему узнаваем, колебания расширяются - и реакция правительства становится все более внезапной и экстремальной.
Страна продолжает проводить все ту же линию экономического развития, даже рискуя более серьезным дисбалансом, чтобы еще раз подчеркнуть, что в пятилетнем плане 2011-2015 будут сохранены традиционные методы роста. К ним относятся значительное расширение кредитных вливаний, масштабное расширение инфраструктуры и повышение технологического уровня для экспортно-ориентированного сектора промышленности при передаче богатств от вкладчиков в государственные корпорации.
В 2011 году Ху и Обама встретились в Вашингтоне и объявили о потеплении в отношениях. Недавно, Ху Цзиньтао объявил о "новой концепции безопасности" региона. Он сказал, что сотрудничество и мирные переговоры остаются официальной китайской политикой, и что Китай уважает интересы третьих стран в регионе, имея в виду возвращение США в регион. Отступление Китая не является постоянным, и никто из соседей не забыл его угроз. Но Китай дал понять, что ослабление напряженности, как это было сделано и в прошлом, необходимо, чтобы сконцентрироваться на домашних проблемах.
Модель Дэна до сих пор не демонтирована. Но новые течения - напористость военных, идеологическое рвение и спрос на политические реформы показали не только различия в среде элиты, но растущую обеспокоенность о стабильности своих позиций в период передачи власти. Лидеры и группировки стараются защитить себя, свои интересы в случае, если экономическое развитие замедлится, или иностранцы воспользуются уязвимостью Китая, или беспорядки и социальные восстания будут угрожать партии.
2012 год
Накануне 2012 года борьба за власть уже началась по-настоящему, по колеблющимся и противоречивым директивным указаниям можно предположить, что режим находится в состоянии постоянной корректировки политики, чтобы попытаться избежать крайних сдвигов в ту или иную сторону. Также возрастает напряженность между лидерами, так как они пытаются обеспечить свои позиции, не нарушая баланса и не нанося ущерба плавной передаче власти. Арестами диссидентов правительство подчеркивает свой страх перед ростом напряженности и возможной нестабильностью. Все находится в движении, и трещины в системе увеличиваются.
Один из главных вопросов - как долго группа будет в состоянии поддерживать нынешний высокий уровень бдительности, не вызывая реакции. Правительство фактически заставило критиков замолчать. Массы до сих пор не митингуют скоординированным большинством, но режим непропорционально отвечает на малые протесты.
В преддверии переходного периода реакция правительства становится более тяжелой и государство рискует спровоцировать именно тот тип беспорядков, который оно надеется предотвратить. Чрезмерная жестокость действует как катализатор и может вызвать спонтанные внутренние протесты с потенциалом для распространения.
Так как Ху собирается уйти в отставку, его задачами являются предотвращение экономического перегрева, противостояние любым унизительным отношениям в международных делах, особенно со стороны США, и предотвращение беспорядков. Ху не может позволить, чтобы политика партии была повреждена массовыми протестами или экономическим крахом. Тем не менее, как и Цзян, он должен контролировать процесс, не имея престижа Дэна среди военных и не имея плана правопреемства Дэна.
Ху - последний китайский лидер, которого назначил сам Дэн. Не ясно, будет ли следующее поколение китайских лидеров соответствовать теории Дэн Сяопина, или отменит ее. Но ясно, что Китай берет на себя задачу гораздо большую, чем изменения в администрации. Это экзистенциальный кризис, и режим имеет несколько вариантов: продолжать задержки перемен, даже если это означает катастрофу в будущем; провести болезненные экономические и политические реформы, которые могли бы привести к риску выживания режима, или принести в жертву экономику для поддержания КПК и внутренней безопасности. Китай уже погрузился в самую мощную экономическую трансформацию с 1978 года с наибольшим риском для легитимности партии с 1989 года. Новые тенденции указывают на вероятность ухода руководства с позиций Дэна в направлении к массированному государственному вмешательству в экономику, к более спорным отношениям с соседями, правлению в первую очередь через идеологию и общественный контроль.
Перевод с английского Александра ХОЛЕВА
Статья "Китай и Конец династии Дэна" опубликована с разрешения Stratfor.
www.stratfor.com
