| Версия для печати |
| НАТО тестирует Москву |
| 16.11.06 11:55 |
Армия, ВПК, спецслужбы |
|
Накануне Рижского саммита Североатлантического союза, который обсудит вопрос придания альянсу глобальной роли, натовцы решили протестировать Москву по "несовпадающим точкам зрения". Оказалось, что позиций для сотрудничества НАТО и России становится все меньше.
Руководство Североатлантического альянса последовательно проводит курс, направленный на превращение блока в глобальную военно-политическую организацию, способную обеспечить защиту национальных интересов государств-членов НАТО в любом регионе мира. Важным этапом в закреплении намеченного курса должен стать ноябрьский саммит альянса в Риге. Как заявила постоянный представитель США в НАТО Виктория Нюланд, "мы хотим, чтобы НАТО продемонстрировала во время саммита, что мы имеем союз, который берет на себя глобальные обязательства, что альянс имеет все более и более глобальные возможности выполнять эти обязательства и что делает это он с глобальными партнерами". Имеются в виду планы по подключению к постоянным структурам альянса Австралии, Новой Зеландии, Японии и Южной Кореи.
Понимая, что успешная реализация "глобальных амбиций" во многом зависит от позиции России по различным вопросам безопасности в мире, натовское руководство накануне саммита решило провести своеобразный мониторинг – уточнить позиции Москвы в деле военного и политического сотрудничества с альянсом. Подтверждением этому явились визиты в Москву в октябре месяце Генерального секретаря НАТО Яапа де Хооп Схеффера, председателя Военного комитета НАТО генерала Рэйя Эно, ряда других высокопоставленных военных альянса, которые в рамках программы "Оперативная совместимость России и НАТО" прочитали серию лекций в Москве и Волгограде (в Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил РФ, Общевойсковой академии Вооруженных Сил РФ, Волгоградской академии госслужбы). Для создания фона хорошего сотрудничества между Россией и НАТО буквально перед приездом Генерального секретаря альянса в Москве были проведены компьютерные учения военнослужащих РФ и НАТО по отражению атаки баллистических ракет. А в Италии (возможно это совпадение) прошли учения под эгидой совета " Россия-НАТО" "Лацио–2006", где отрабатывался механизм взаимодействия при ликвидации последствий терактов с применением радиоактивных веществ.
Что интересовало представителей НАТО в России? Прежде всего, это – в каких вопросах можно рассчитывать сегодня на совпадение политических позиций НАТО и России; намерения России по нормализации обстановки в Ираке, Афганистане, Ливане; оценка ситуации вокруг ядерных программ Ирана и Северной Кореи; ждать ли от России взаимодействия или противостояния в регионах Каспийского моря и Кавказа; реакция Москвы на возможное вступление в НАТО Грузии и Украины, создание Соединенными Штатами системы ПРО в Европе; возможности взаимодействия ВС России с 30-ти тысячным контингентом сил быстрого реагирования НАТО; перспективы ратификации российским парламентом соглашения о статусе сил НАТО в рамках "Партнерства ради мира" и другие вопросы.
На состоявшихся переговорах с высшим военно-политическим руководством России, встречах с военными в академических аудиториях дипломатично отмечалось поступательное развитие взаимодействия в рамках совета "Россия-НАТО" в политической сфере и по военной линии, обсуждались возможные перспективы сотрудничества в интересах реагирования на общие угрозы и вызовы безопасности. При этом, генерал Рэй Эно заявил: "Мы достигли большого прогресса в военном сотрудничестве, которое включает в себя такие вопросы, как тыловое обеспечение, поисково-спасательные операции на море, противоракетная оборона на театре военных действий, а также борьба с терроризмом, которая является в настоящее время основным пунктом нашего сотрудничества". На первый взгляд все выглядит вполне пристойно.
В то же время, несмотря на очередные заявления руководства альянса о намерениях строить с Москвой равноправные партнерские отношения, и на этот раз не последовало конструктивных ответов на конкретные вопросы, которые были подняты и которые не первый год беспокоят Москву. В итоге оказалось, что позиций для сотрудничества России с НАТО становится все меньше. И не по вине россиян.
Скажем, председатель Военного комитета НАТО генерал Рэй Эно, размышляя о путях углубления военного сотрудничества, выразил надежду, что "российская Дума в кратчайшие сроки ратифицирует соглашение о статусе сил НАТО, действующих в рамках договора "Партнерство ради мира". Это, как говорил генерал, поможет, в частности, проводить на значительно более глубоком и качественном уровне совместные учения. Затем об этом же напомнил Сергею Иванову Схеффер. Однако, ни генерал Рэй Эно, ни Генсек альянса не вспомнили и не потрудились пояснить, почему государства-члены НАТО до сих пор не ратифицировали соглашение об адаптации Договора по обычным вооруженным силам в Европе (ДОВСЕ), подписанного еще в 1999 году в Стамбуле? И почему натовцы продолжают и дальше увязывать вопрос о ратификации ДОВСЕ с так называемыми "стамбульскими обязательствами" России, которые Запад продолжает трактовать только как необходимость вывода военных баз и имущества РФ из Грузии и Приднестровья, несмотря на то, что "стамбульские обязательства" Россия давным-давно выполнила? Всему миру известно, что в соответствии со своими обязательствами по адаптированному ДОВСЕ Россия к настоящему времени вывела с территории Грузии и Молдавии более 800 ед. тяжелых вооружений и техники, а также сократила свои региональные воинские группировки здесь до уровней, установленных договором. В рамках российско-грузинского соглашения, заключенного в марте 2006 года, ведется вывод российских войск, а также оборудования и военной техники с военных баз в Батуми и Ахалкалаки. В Гудауте бывшая российская военная база переоборудована в гарнизон миротворческих сил. В настоящее время заявлено, что к 1 января 2007 года не останется ни одного российского военнослужащего в Тбилисском гарнизоне.
Что касается Молдавии (Приднестровья), то ограниченные договором вооружения и военную технику Россия вывела еще в конце 2001 года, а вывод войск практически завершила к 2002 году. Сохраненный в Приднестровском регионе российский контингент составляет всего около 500 человек, причем главной задачей оставшихся военнослужащих является охрана запасов вооружений, складированных там еще с середины 1950-х годов (речь идет о тысячах тонн снарядов, которые Россия обязалась вывести из ПМР). Никакого отношения к ДОВСЕ проблема утилизации российских боеприпасов в ПМР не имеет.
Тем не менее, руководство Молдавии, равно как и Белый дом, с которым у Кишинева согласованная позиция, продолжает подчеркивать, что подписание адаптированного ДОВСЕ станет возможно только после вывода российский военных с территории республики.
Для более глубокого понимания вопроса напомним, что в 1999 году соглашение об адаптации ДОВСЕ на Стамбульском саммите ОБСЕ подписали 30 стран-участниц ОБСЕ, включая США, Канаду, Великобританию, Германию, Польшу и др. Однако, по состоянию на сегодняшний день стамбульское соглашение ратифицировали лишь Россия, Белоруссия, Казахстан и Украина. А чтобы адаптированный к новым условиям ДОВСЕ, когда канули в лету Варшавский Договор и Советский Союз, вступил в силу и стал эффективным средством контроля над обычными вооружениями в Европе, его должны ратифицировать все остальные подписанты.
Страны же НАТО продолжают оставаться в стороне от этого процесса. И совершенно очевидно, что отказ НАТО ратифицировать адаптированный ДОВСЕ и включить в него новые страны-члены альянса (Латвию, Литву, Эстонию) представляет особую опасность для России, так как дает альянсу возможность не только не сокращать предусмотренный договором уровень вооружений в 19-ти государствах, но и размещать на территории стран Балтии какие угодно вооружения, технику, военные базы, причем в неограниченном количестве. И этот процесс в настоящее время уже идет полным ходом. При этом, на территории Польши, стран Балтии особое внимание уделяется наращиванию оперативной емкости аэродромов, созданию систем радиоэлектронной разведки, пунктов приема вооруженных сил стран-членов НАТО (склады, порты и т.п.). Не трудно понять, зачем это делается.
В целом анализ происходящих геостратегических изменений показывает, что расширение НАТО, вступление в альянс стран Центральной и Восточной Европы (Польши, Чехии, Венгрии, Болгарии, Румынии, Словении, Словакии) и государств Балтии (Литвы, Латвии и Эстонии), отказ НАТО ратифицировать подписанный в 1999 году адаптированный ДОВСЕ и включить в него страны Балтии еще более углубило дисбаланс сил в Европе, усилило оперативные возможности альянса на широком фронте от Балтии до Черного моря, обеспечило фланговый охват натовской инфраструктуры Северо-Западного региона России, широкие возможности для действий ВМС НАТО практически на всей акватории Балтийского моря. Но и это уже не удовлетворяет Североатлантический альянс. Его руководство продолжает проводить политику, направленную на дальнейшее расширение блока, в том числе за счет приема в него Грузии и Украины, представители которых будут приглашены на саммит НАТО в Риге. Об этом уже после посещения Москвы заявил Генсек альянса Схеффер.
Так о каком взаимном доверии между Россией и НАТО может идти речь, когда в отношениях преобладает лицемерие и обман, а в практических делах идет планомерное и настойчивое наращивание сил и средств альянса вблизи границ с Россией. Как заявил вице-премьер – министр обороны России Сергей Иванов в Осло, "во время первой волны расширения НАТО нас клятвенно заверяли, что на территории новых членов не будет никакой новой инфраструктуры альянса. Но нас просто обманули". По его словам, Россия не понимает, зачем военная инфраструктура НАТО приближается к нашим границам и "это не вызывает у нас восторга". В свою очередь у руководства альянса не вызывает восторга намерение России в сложившихся условиях принимать меры по изменению "определенных планов военного строительств", о чем Сергей Иванов прямо сказал Схефферу во время его последнего визита в Москву.
В ходе тестирования российских позиций по проблемам международной безопасности выявились и другие "несовпадающие точки зрения" Москвы и Брюсселя. Например, Североатлантический союз не собирается отказываться от ядерной составляющей своих сил в Европе. И даже если эта составляющая у границ с Россией будет сохраняться "на минимальном уровне", то причин для беспокойства у россиян остается по этому поводу достаточно. Беспокоят Россию и планы США по размещению военных баз в Болгарии и Румынии, созданию третьего позиционного района глобальной системы ПРО в Восточной Европе, что вообще может создать для России качественно новую военно-политическую ситуацию в Европейском регионе.
А чего стоит лицемерное заявление офицера оперативного штаба ОВС НАТО генерала Джозефа Стайна в интервью НВО №39 (2006 г.), где он отмечает: "Никаких операций против России альянс не планирует?". Это к тому, что наши дипломаты, аккредитованные при натовской штаб-квартире в Брюсселе, утверждают, что военное планирование НАТО в определенной мере по-прежнему нацелено против России. Это подтверждается и всем ходом трансформации альянса, его структурными изменениями, характером оперативной и боевой подготовки сил.
И, наконец, позиции сторон по отношению к Грузии. Высокие чиновники НАТО во время визита в Москву попытались дистанцироваться от российско-грузинского конфликта или сгладить острые углы этой проблемы. Генеральный секретарь НАТО Схеффер заявил, что "НАТО не играет активной роли в этом кризисе". Да нет – играет и даже очень. Ведь именно переход альянса на "интенсивный диалог" с Грузией по вопросу ее вступления в военно-политический союз, принятие конгрессом США специальной резолюции по этой проблеме были восприняты грузинским руководством как "зеленый свет" для обострения взаимоотношений с Россией. И в этом контексте резолюция американского конгресса относительно Грузии оценивается российским руководством совсем иначе, чем в Вашингтоне и Брюсселе. Выделение Соединенными Штатами 10 млн. долларов на поддержку вступления Грузии в НАТО можно считать, скорее, шагом символическим. Но символика состоит и в другом: резолюция и поддержка сделаны на пике российско-грузинского кризиса. Жест конгресса выглядит именно как поощрение антироссийского вектора в действиях Тбилиси по решению проблемы "замороженных конфликтов" с бывшими автономиями. По большому счету главный для нас вопрос здесь заключается в том, в какой мере Соединенные Штаты могут сделать из Грузии инструмент военной политики альянса на Кавказе. И в какой степени, имея дело с Грузией по предупреждению нового кровопролития в Абхазии и Южной Осетии, Россия фактически будет сталкиваться с интересами и мощью США. Ответа на этот вопрос тоже пока нет.
Итак, натовцы провели очередное тестирование Москвы. Судя по пресс-конференции, на которой Сергей Иванов и Яап де Хооп Схеффер подводили итоги встречи, настроение у руководителя альянса было не из лучших. По мере того, как Сергей Иванов излагал проблемы и "несовпадающие точки зрения", гостю из НАТО, по мнению очевидцев, оставалось лишь усилием воли сохранять внешнее спокойствие. Это означает и то, что с июня 2004 года, когда из-за существующих с альянсом разногласий президент России Владимир Путин не принял приглашение посетить Стамбульский саммит НАТО, "несовпадающих точек зрения" не стало меньше. Если не больше. И главная проблема взаимоотношений между Россией и НАТО по-прежнему остается отсутствие полного взаимного доверия. Увы, это печальное обстоятельство сохранилось и после визита в Москву Генерального секретаря альянса Яапа де Хоопа Схеффера. Тестирование Москвы накануне Рижского саммита НАТО дало отрицательный результат. |
| |
|
