Самое увлекательное занятие – пугать апокалипсическими пророчествами. Особенно сей жанр популярен во времена интересные, сиречь, кризисные. Те из уважаемых читателей, кто ознакомился с предыдущими статьями, кликнув на новую, наверное, уже внутренне сжались, предчувствуя, что автор начнет жечь глаголом и дальше. Ан нет. Ведь хоть какие-то проблески оптимизма должны разгладить и без того пасмурное чело украинского образованного обывателя. Конечно! Король умер, да здравствует король! В смысле, здравствуй «новый дивный мир»! Жить в котором будет весело и интересно. Как в фильме «Не грози Южному Централу, попивая сок у себя в квартале».
Году эдак в 91-92-oм еще можно было лелеять иллюзию, что новорожденная «украинская нация», издавая радостное «агу-агу!», бодро станет на кривые младенческие ножки и уже скоро (по историческим меркам) перестанет пачкать пеленки. Разные там вражеские инсинуации насчет того, что налицо все признаки если не врожденного ДЦП, то, как минимум, родимчика, отметались сходу. Мол, пройдет пару поколений, пресловутые 40 моисеевых лет и все устаканится. Будет такая себе восточноевропейская нация. Не без проблем, конечно, но, в целом, ничего выдающегося.
И тут исторический процесс показал нам «козу». Нации – это феномен эпохи модерна. А планета Земля, если кто еще не заметил, с конца XX века в постмодерне по самые уши. Фазовый переход от Модерна к Постмодерну, сопровождаемый возникновением постиндустриальной экономики, глобализацией, развитием общества массового потребления и деградацией массового же образования (что в сумме дает Общество Глобального Спектакля, точнее, Шоу-бизнеса) так вот, сей процесс ставит жирный крест на такой форме организации общества как нация. Были в истории племена, касты, полисы, орды, сословия, теперь к этому археологическому ряду присоединится и нация. «Шляк би їх трафив»! Мало того, что у нас генетические проблемы, так мы еще и родиться-то опоздали! На фоне такого диагноза любые шизо-паранойе-некрофилические закидоны нашей официальной исторической «свидомости» и национальной памяти, служат лишь наглядным пособием к тезису «Поздно, Маша, пить боржоми!». Хотя, конечно, даже при отвалившихся почках, лучше, все же, пить качественную минералку из натуральных источников, а не «мертвую воду». Но мы немного отвлеклись.
Так вот, прошло уже почти двадцать лет, народилось и выросло первое «моисеево» поколение. «Новый дивный мир» из горячечного бреда писателей-фантастов сгустился и принял очертания вполне реальных людей из плоти и крови. Мы можем с ними пообщаться и на основе полученной информации сделать кой-какие выводы.
Внимание! Предупреждение! На сколько-нибудь объективное отражение реальности, данной нам в ощущениях, автор не претендует. Горизонты украинской действительности рассматриваются им настолько, насколько можно их обозреть орлиным взором, изо всех сил подпрыгнув с уездной колокольни.
Первое, что бросается в глаза при сколько-нибудь регулярном общении с представителями «племени младого, незнакомого», так это чрезвычайно узкий диапазон интересов. У наименее интеллектуально развитых особей он вообще ограничивается тремя существительными (в различных комбинациях): «трах, жор и сёр». В бытность мою шахтером (был в жизни такой трехлетний период), чтобы окончательно не почувствовать себя пролетарием, вел я этнографические наблюдения в духе Миклухо-Маклая. И обратил внимание на одну интересную деталь. С рабочими в возрасте под сорок и старше (не со всеми, конечно, но со значительной частью) мне легко удавалось находить общий язык. С ними можно было «поговорить за жизнь» на отвлеченные темы: о политике, о литературе, о кино. По многим из них чувствовалось, что получили они неплохое (по нынешним временам так отличное) школьное образование и, хотя всю жизнь махали лопатой, но мозгов окончательно «на банках» (это западнодонбасский сленг) не пропили. Среди моих ровесников таких людей было не в пример меньше. А вот «молодые шахтеры» (в районе двадцати), ухватившиеся за «клевак» (это западнодонбасский сленг) сразу после школы (ну, или армии) могли вести дискуссии лишь на темы около того, как чего-нибудь «забухать», «схавать» или «трахнуть».
И еще одно наблюдение. Шахтеры в лингвистическом отношении племя весьма специфическое. Но «старые шахтеры» четко осознавали, когда можно, а когда нельзя использовать экспрессивные выражения. Например, когда в клеть входила женщина-маркшейдер, звучала команда: «В клети баба!» и обсцентная лексика на время спуска-подъема прекращалась. А вот «молодые шахтеры» всегда разговаривают так, как будто им только что «балдичка» (это западнодонбасский сленг) по ноге попала. Вот именно, что разговаривают. Т.е. мат перестает быть выражением крайних эмоций и превращается в обычную речь. Кстати, не одни только шахтеры. Пройдите мимо любой компании малолеток и вы ничего кроме нескольких сакраментальных слов не услышите. Хотите сказать, что у всех бывает, но не у всех проходит? Согласен, сам таким лет в 14-15 был. Но мы-то маты гнули в кругу таких же самоутверждающихся сопляков. Обмениваться ненормативными выражениями в присутствии взрослых просто не пришло бы в голову. Нынешние молодые пролетарии (отмечал не раз) ведут себя именно как самоутверждающиеся недоросли даже при наличии двоих детей. Разве вам не встречались милые семейные пары, мило обменивающиеся через голову милых карапузов древнеславянскими идиомами, кои наши далекие предки использовали исключительно в разгар злой сечи?
Это я к тому, что молодой представитель современного пролетариата (и близких к нему кругов) достаточно легко идентифицируется. Если с человеком постарше высока вероятность ошибки, то тут все на лице написано. В прямом смысле слова. Высота лба, выражение лица, мимика. Плюс манера держаться, жесты и ужимки. Ну и завершает картину манера одеваться. Мы хоть и в обществе потребления живем, но спортивный костюм в любой обстановке всяким дресс-кодам фору даст. Ну, а если означенный экземпляр еще и рот откроет, то всяческие сомнения отпадают. Не поймите меня неправильно. Утрирование является литературным приемом. Но то, что пролетарская (и околопролетарская) прослойка в нашем обществе уже очень легко опознается и чем дальше, тем больше люди физического труда напоминают сословие - это факт.
Полевых исследований на мелкобуржуазном материале не проводил, но по тем экземплярам, какие встречались, вывод тот же. Пролетарии с «понтами». Социально идентифицируются также достаточно легко. Но, если вы решите, что я клоню к тому, что общество, приходящее на смену нации, будет сословным (по принципу маятника), то ошибетесь.
Ведь никуда не делось юридическое равенство. А особые права и обязанности, передающиеся по наследству - это краеугольный камень сословного общества. Назвать общество уже недалекого будущего квазисословным тоже трудновато. В классических обществах Старого Порядка место в сословной иерархии прочно увязывалось в первую очередь с происхождением, затем с образованием-воспитанием (мещанин во дворянстве все равно оставался мещанином, но дети его получали шанс) и лишь затем с богатством.
У нас же картина противоположная. Практически единственным критерием социальной стратификации являются «грошенята». А потому понятие «низшие слои» вообще теряет всякий смысл (поэтому я и употребляю выражение «околопролетарские слои»). Кто находится в низшем положении: барыга на иномарке (пусть и купленной в кредит), шахтер с зарплатой в 1000 долларов или «работник бюджетной сферы»? С высшим образованием и сами знаете какой зарплатой.
Главное же состоит в том, что в сословном обществе понятия социальной и интеллектуальной элиты совпадали. Под понятие «интеллектуальная элита» попадают те несколько процентов населения, эрудиция и кругозор которых существенно отличается от общего. На фоне всеобщей малограмотности (безграмотности) и среднее образование выводило в интеллектуалы. Скажем, в столь любимом большевиками 1913 году лиц со средним образованием в Российской империи было 3%. «Следовательно, - как пишет Сергей Владимирович Волков, к работам которого я и отсылаю всех, кто хочет более подробно ознакомиться с данной проблемой, - и пушкинский станционный смотритель, и гоголевский Акакий Акакиевич принадлежали, тем не менее, к той общности, представитель которой для остальных 97% населения страны ассоциировался с понятием «барин»». Ведь до середины XIX века почти каждый образованный человек любого происхождения становился сначала личным, а затем и потомственным дворянином, и сословные права дворянства фактически были принадлежностью всего образованного слоя в России.
В ходе перехода к «массовому обществу» и построения наций эта схема была сломана. Причем не только в СССР, но и во всех развитых странах: лица основных интеллектуальных профессий лишались своего привилегированного положения, их благосостояние и статус (престиж) уравнивались с таковыми основной массы населения. Это происходило по причине развития образовательной системы и появлением огромного числа людей не только со средним (которое стало всеобщим и обязательным), но и высшим образованием. Объективно же произошел «развод» социальной элиты и «образованного слоя». Когда советский инженер получал меньше рабочего, о словах «престиж» и тем более «элита», можно было забыть.
Добавим к этому полное отсутствие аристократии. Каковая была «ликвидирована как класс». Попросту говоря, те, кто не успел убежать за границу, были вырезаны. Соответственно, указать нуворишам их истинное место (в чем и заключается функция аристократов) в ближайшие двести лет будет некому.
«Великая Криминальная Революция» лишь углУбила социальные тенденции, взлелеянные Советской властью. На территории одной шестой суши общество настолько демократизировалось и эгалитизировалось, что в начале XXI века статус и богатство человека перестали зависеть от его образовательного (и общекультурный) уровня. Вообще.
Но как же престиж высшего образования? Как же миллионы молодых людей, которые учатся в вузах (нашел данные по 2005 году: 2,6 миллиона студентов, 1,9 млн. - это студенты вузов III и IV уровня)? Да вот так! В Украине сейчас около 300 (трехсот!) учебных заведений имеют III и IV уровень аккредитации. В Германии – около пятидесяти. Так что, положа руку на сердце, кругозор (и общекультурный уровень) подавляющего большинства современных студентов не выходит за рамки пэтэушника советских времен. И это еще в лучшем случае. Низкий поклон тем, кто провел Внешнее Независимое Оценивание. Благодаря их самоотверженному труду в 2008-2009 учебном году людей с ярко выраженными околопролетарскими чертами лица в вузах стало намного меньше. На уровне знаний оставшихся это, правда, сильно не отразилось, но… Все равно, спасибо!
И кардинально изменить тут, судя по всему, ничего не удастся. Вы ведь не хотите, чтобы сотни тысяч людей оказались без работы? В чем смысл Болонской системы? В том, что show mass go on! Шестеренки должны крутиться, машина должна работать, несмотря на деградацию уровня общего образования. В верности последнего тезиса никого не нужно убеждать? В советское время, помнится, пропагандистские органы «самой читающей в мире страны» любили позубоскалить над американскими студентами, не способными найти США на карте мира. Так вот, в этом мы уже Америку догнали и перегнали.
Для проверки кругозора, по моему субъективному мнению, лучше всего служит именно география. И не нужно искать на карте мира какой-нибудь богом забытый Бассов пролив или острова Туамоту. Проще надо быть! Попросите выпускника современной украинской школы показать Сибирь на политической карте мира. Заодно спросите, как называется столица этого государства. Но это для «интеллектуалов». Ребята попроще поиски Украины начинают в районе озера Лоб-Нор (я не шучу!). Один вьюнош (новоиспеченный выпускник школы) после двадцатиминутных поисков под чутким руководством преподавателя сумел-таки обвести указкой границы РСФСР на карте СССР. «Ого! Россия такая огромная!» - воскликнул он, утирая интеллектуальную испарину со лба. «О сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух!» На его одногруппников у преподавателя уже не хватило ни времени, ни нервной энергии. Как-то в процессе эксперимента из 26 выпускников девятого класса показать на карте США и назвать их столицу смогли лишь четверо. США вообще заколдованная страна. Днепропетровский коллега рассказывал, что как-то на лекции по политологии зашла речь о политических режимах. В частности, об абсолютных монархиях. Коллега привел в качестве примера Саудовскую Аравию. За сим последовал вопрос из аудитории: «Скажите, а Саудовская Аравия и Соединенные Штаты – это не одно и то же?» И коллега почувствовал себя круглым идиотом! Я его понимаю. Сам чувствовал себя подобным образом однажды на заре преподавательской карьеры. Объясняя что-то (уже не помню, что), я сказал: «Это любому дураку понятно. Это также просто, как то, что Волга впадает в … (повисла МХАТовская пауза) Куда впадает Волга?!» В процессе дальнейшего расследования выяснилось, что аудитория представления не имеет, куда же может впадать автомобиль «Волга». О том, чтобы найти данное произведение ГАЗа на карте и речи быть не может.
Ну, а то, что американцы разговаривают по-американски, мексиканцы – по-мексикански, а жители Бразилии – на бразильском языке, Латинская Америка называется так, потому что там разговаривают на латинском языке, а столица Греции – Рим – это уже банальная рутина. Поначалу меня это напрягало, но после того, как я прочитал у Сергея Переслегина в «Самоучителе игры на Большой Шахматной доске», как некая студентка истфака (!) Санкт-Петербургского университета (!!) не смогла найти на карте Европу (!!!), я угомонился и сейчас спокоен как буддийский танк, вошедший в нирвану.
Вот раньше, например, почему я был такой злой? Потому, что, мягко говоря, скептически относился к качеству собственного образования. А по поводу выбранной профессии так вообще испытывал комплекс глубокой неполноценности перед представителями точных и естественных наук, особенно физиками и химиками. Но вот сейчас этот комплекс прошел. И порой я чувствую себя жрецом таинственного и недоступного профанам знания (градуса эдак 22-го). А после какого-нибудь особенно удачного студенческого пёрла так и 33-го. Но продолжим.
О грамотности можно написать отдельную поэму о семи песнях. «Падонки» просто отдыхают. Кстати, обратите внимания на рекламные объявления. Архиинтересно и архипознавательно! Умение письменно и устно формулировать собственные (sic!) мысли осталось в области преданий старины глубокой. Во многом утрачены даже навыки списывания из учебника. Очень часто, если не называть страницу и не показывать пальцем, что списывать, человек не сможет составить связный текст.
В принципе, ничего страшного в этом нет (я спокоен как танк!). Постиндустриальной экономике не нужны миллионы людей, умеющих держать лопаты и подойники. А «цыпленки тоже хочуть жить»! Кто осмелится кинуть в них камень? Как объяснял еще пришедший с рыбным обозом Михайла Ломоносов: «Если в одном месте убавится, то в другом обязательно прибавится». Вот появилась нужда в большом количестве клерков. От помощника старшего менеджера по управлению логистическими связями внутрикорпоративного маркетинга никто ведь не будет требовать широчайшей эрудиции и демонстрации глубины интеллекта.
На наших глазах родился новый класс, а социологи ушами хлопают. Миллионы людей с дипломами вузов, эрудицией пэтэушников, запросами избалованных детей общества потребления и полным отсутствием навыков к творческой работе. Да это мощь! Осталось лишь придумать идею, которая, овладев офисными массами, стала бы материальной силой. А вот тут-то и возникают проблемы. Идеология – это борьба за умы. В современном мире идеологию практически вытеснили политтехнологии – влияние на эмоции. Видимо из-за исчезновения предмета борьбы. При этом и широкие пролетарские, и не менее широкие офисные массы, не говоря уже про мелкобуржуазного гегемона, великолепно социально адаптированы. Получше нас с вами. У них достаточно такого качества, которого лично у меня нет ни на йоту – предприимчивости. А знание того, в каком году бешеный козел Стенька боднул в Чигирине думного боярина Бутурлина и какие из сего прискорбного случая проистекли пертурбации в отношениях царя Московскаго и гетьмана Запорожскаго… В реальной жизни так же нужно, как умение найти на карте Бассов пролив.
Кстати, если мы уж заговорили об эмоциях, то обращали ли вы внимание на одну очень характерную особенность братьев наших меньших, сиречь тинэйджеров. Да, они близки к экологии, т.е. от природы недалеки. А проявляется это в виде показной аффектационной эмоциональности. Т.е. если смеяться, то так, чтобы гланды выпадали. Если больно, то орать благим матом (и просто матом). Если грустить, то аж с подвываниями. Причем переход от одного состояния к другому происходит практически мгновенно и по неведомым постороннему наблюдателю причинам. Налицо полное отсутствие умения владеть собой. «Жесткая верхняя губа», о наличии которой так пеклись британцы, умение сохранять невозмутимость и демонстрировать хладнокровие в любых ситуациях, явно не входит в число экологически-близких добродетелей. Я долго не мог понять, откуда это? Ведь еще мое поколение учили держать себя в руках, не показывать эмоций, быть сдержанным. Пока не обратил внимание на героев всевозможных «Домов», «Фабрик» и прочих всяких «Окон». Это ведь их стиль поведения и пример для подражания. Современная массовая культура говорит: будь естественным, демонстрируй эмоции, расслабься и не парься. А неолиберальная мораль снимает последние патриархальные барьеры на пути рвущейся изнутри обезьяны.
Но пора подводить итоги. Итак, уже лет через десять основной массив трудоспособного населения составят очень плохо образованные люди, с кругозором муравья и эмоциональностью попрыгуньи-стрекозы, не умеющие держать себя в руках и отказывать в капризах. Когда я еще обдумывал концепцию этой статьи, мне не давала покоя мысль, что где-то я что-то подобное уже читал. И, наконец, я вспомнил. Марк Блок. «Феодальное общество». Именно так историки школы «Анналов» (можно вспомнить и Жака Ле Гоффа с его «Цивилизацией Средневекового Запада») характеризовали людей Средневековья.
И еще один момент. Марк Блок пишет: «Отсюда удивительная, на наш взгляд, структура системы общения… между двумя близлежащими селениями сношения были куда более редкими, расстояние между людьми, если можно так выразиться, бесконечно большим, чем в наши дни. Если цивилизация феодальной Европы предстает в зависимости от угла зрения, то поразительно универсалистской, то крайне партикуляристской, источник этой антиномии прежде всего в системе коммуникаций, столь же благоприятной для далекого распространения течений весьма общего воздействия, сколь неблагоприятной в малом масштабе для унифицирующего влияния соседских взаимоотношений».
Общество Средневековья представляло собой совокупность достаточно замкнутых общин, роль коммуникатора между которыми выполняли феодалы, купцы и пилигримы. Крестьяне перемещались крайне редко и крайне неохотно.
А теперь вспомним отмеченные выше поразительные познания в географии. География – это абстракция, как и все, что нельзя пощупать руками (история, философия, и т.д., и т.п.). Все эти далекие страны, континенты и моря нужно воображать, а это скучно и «напряжно». Жить нужно здесь и сейчас, сию секунду. Отсюда и проблемы с памятью и состояние перманентного аффекта. Классно, ежели кто сказочку про далекие страны расскажет, еще лучше, если покажет. Но думать над сказочкой. Анализировать и обсуждать? Как сказала одна моя знакомая: «А чего кино обсуждать, его смотреть нужно».
«Нация» (по Бенедикту Андерсону) – это тоже «воображенное сообщество», поэтому оно тоже не существует. Не было никаких предков, которые что-то там делали и не будет никаких потомков (ну, кроме персонально твоих), которым нужно что-то там оставить. Реально лишь то, что ты можешь увидеть и попробовать.
Общество XXI века – это квазисредневековое общество Вечного Сегодня, совокупность групп мегаполисных пейзан, роль коммуникатора между которыми будет выполнять телевизор и интернет. Оно, как всегда, будет иметь вид конуса. Но не разделенного на горизонтальные прослойки-сословия Старого Порядка и не монолитного Модерного, а вертикально разрезанного на сегменты. Как торт на куски. Сегментов будет минимум три: богатые, образованные и все остальные. Прям по школьному учебнику Средних веков: феодалы, духовенство и крестьяне (воюющие, молящиеся и работающие).
Квазифеодалы будут вести свои квазифеодальные финансовые файды на биржах. Квазидуховенство будет бороться с квазиересями в Интернете. А для квазипейзан будет придуманный дядюшкой Збигневом Бжезинским tittytainment. Что на русский язык в принципе перевести адекватно очень трудно. Бжезинский образовал свой неологизм из двух слов: titties — сиськи, титьки, entertainment - развлечение. То есть лишнему населению предложат «титьку» в виде пропитания, достаточного для поддержания жизнедеятельности и развлечения, которые скрасят массу образовавшегося свободного времени.
А кто будет работать? Китайцы!
И в эту картину как нельзя лучше вписывается феномен субкультурности, как замены этничности в условиях мегаполисного гиперинформационного общества. Что такое все эти вышиваночки, росписи на глечиках и прочие артефакты, столь любимые этнографами и экзальтированными политиками? Это всего лишь символы опознания в режиме «свой-чужой». Как перья в прическе у индейцев. «Я Монтигомо из села Чайкино приветствую тебя. Хао!» «Я Чингачгук из села Хоруживка приветствую тебя. Хао!» В условиях стандартизированной культуры Модерна все эти рюшечки выглядят как пережитки архаики. Но Постмодерн открывает им второе дыхание. «Йо! Ненавижу тебя Чака! Наш рэп круче вашего хип-хопа!». «Наш гламурный трэш гламурнее вашего отстойного просто-гламура». «Мы, антифа, круче скинхедов!». В общем, чем бы дитя не тешилось, tittytainment позволяет.
Но не стоит думать, что молодежными субкультурами дело и ограничиться. Как уже говорилось, постиндустриальная экономика готова выполнить любой каприз любого клиента. Поэтому, по мере размывания национальной идентичности ее место будут заполнять групповые идентичности разных уровней. Мы еще увидим и новые ремесленные цехи, и воинствующие ордена, и хакерское Запорожье.
Ждать осталось недолго. Вот у «поколения пыва» родятся дети, достигнут половой зрелости… И здравствуй новый дивный мир!
Единственный вопрос, который волнует лично меня, так это, как впишется в Новейшее Средневековье наша с вами, уважаемые читатели, субкультура. Субкультура идеологически индоктринированных образованных обывателей с русской идентичностью.
|
