Оценка рисков прокладки газопровода через Сирийский Курдистан

В последнее время высказывалось мнение относительно подлинных целей оказания помощи сирийским курдам со стороны Запада, в частности, США, в деле соединения всех трех курдских кантонов - Джазиры, Кобани и Африна, с образованием Сирийского Курдистана или Рожавы. Главной причиной соединения кантонов называют создание коридора для иранского газа, который по территории Рожавы должен будет идти в Европу с целью диверсификации энергопоставок в страны ЕС и снятия зависимости последнего от поставок газа из России. В данной статье предлагается рассмотреть возможность создания такого газопровода с учетом рисков, стоящих на пути столь амбициозного проекта.

Уже неоднократно появлялись сообщения о наличии в рядах сирийских курдов (Сил демократической Сирии (SDF) и входящего в них курдского военизированного подразделения Отрядов народной самообороны - YPG) спецподразделений из таких стран, как США, Франции и Германии [1, 2, 3], осуществляющих прямую поддержку курдов в деле нанесения военного поражения Исламскому государству в данном регионе и фактического создания Рожавы. С высокой уверенностью можно утверждать, что нынешние успехи курдов в военных действиях без участия западных специалистов оказались бы невозможными. С учетом такой помощи, курдам удалось выйти на западный берег реки Евфрат и окружить стратегически важный город Манбидж, удерживаемый боевиками Исламского государства [4]. Боевики-игиловцы в данном случае поступают также, как и в других подобных случаях; вместо того, чтобы цепляться за город и биться до конца, они оставляют относительно небольшой гарнизон, как правило, до тысячи человек, а основная часть боевиков выходит с целью исключить возможность своего окружения противником. Фактически оставшиеся в городе боевики являются смертниками, чья задача нанести как можно больший вред наступающим в городских боях, где игиловцы показали себя весьма эффективными бойцами. Главные силы Исламского государства на данном участке военных действий сохраняют основную численность и боеспособность, а также возможность высокоманевренных действий, с помощью которых они наносят отвлекающие удары на других направлениях, не говоря об их регулярных попытках деблокировать окружение. Огромный урон игиловцы наносят, осуществляя массированные VBIED-атаки (VBIED - vehicle-borne improvised explosive device, т.е. начиненные взрывчаткой автомобили, управляемые смертником-истишхадом) на подразделения противника. Поэтому без участия иностранных специалистов курдам было бы крайне непросто, если вообще возможно, осуществить окружение Манбиджа. Есть и еще один фактор, существенно осложняющий наступательные действия курдов - арабское население городов и других населенных пунктов, которые освобождаются в ходе наступления. В этих условиях курды расширяют своей ареал при помощи союзных арабских группировок, входящих в SDF, таких как "Джейш-ас-Сувар" [5], поскольку местное арабское население, не входящее в террористические организации, также может оказать сопротивление наступлению именно курдских сил. Причем дальнейшая экспансия на столицу Исламского государства курдами уже не ставится. Так Председатель курдской Партии демократического союза Абд Салам Али прямо заявил, что "у курдов есть более насущные проблемы, чем Ракка. Ракка – это суннитский арабский город, так что курды вряд ли будут ее штурмовать, по крайней мере, в обозримом будущем. Наша более важная задача – граница и соединение между собой курдских кантонов. А также налаживание и обеспечение нормальной жизни на территории кантонов" [6]. То есть речь идет только о продолжении движения на запад с целью открытия дороги на Африн. Взятие Манбиджа в этих планах играет ключевую роль, поскольку он служит пунктом снабжения игиловцев, а также плацдармом для дальнейшего наступления и взятия под контроль всего 80-километрового участка сирийско-турецкой границы, которую на данный момент удерживает Исламское государство. Только после этого окажется возможным интеграция трех кантонов в единый Сирийский Курдистан.  

Такой сценарий видится реалистичным с учетом участия США, где действующая администрация Белого дома фактически соединяет курдские территории в преддверии президентских выборов в ноябре текущего года. Победоносная война для нее будет кстати, с учетом небольшой количественной разницы между теми, кто поддерживает республиканца Дональда Трампа и демократа Хиллари Клинтон [7]. Теперь же на фоне текущих боевых действий в северной Сирии рассмотрим сценарий прокладки трубопровода из Ирана через Ирак и Сирию в Европу. По мнению сторонников данного плана, причиной для подобного решения является создание альтернативы пуску катарского газа. Еще до войны активно продвигалась идея прокладки газопровода для транспортировки катарского газа через территорию Сирии, но позиция Башара Асада исключила такую возможность. Безусловно, последовавшая война в этой стране, как часть целой серии операций по демонтажу политических режимов (пресловутая Арабская весна) в странах Магриба и Ближнего Востока, имела еще одно важное энергетическое измерение. Во-первых, часть западного истеблишмента была и остается заинтересована в доставке газа в Европу с целью серьезно уменьшить зависимость ЕС от энергоносителей из России, тем самым нанеся ей экономический урон. Во-вторых, удар приходился и по Ирану, поскольку газ из Катара и, возможно, ряда других стран закрывал бы европейский рынок персидскому государству. В данной стратегии Катар занимал весьма важное место, однако отчаянная борьба народа Сирии и стойкость правительства Башара Асада существенным образом подорвала планы по реализации газопровода через Сирию в Европу. Кроме того, было еще одно измерение данной геополитической борьбы, связанное в первую очередь с противостоянием наднациональных элитарных группировок, базирующихся в США, и представляющих как американский истеблишмент, так и глобальные финансово-промышленные структуры. Некоторые из них (условные неоконсерваторы) в значительной степени поддерживают Израиль и Саудовскую Аравию и не являются сторонниками даже ситуативного, тактического сближения с Ираном. Другая часть (условно, группировка, поддерживающая Хиллари Клинтон, ядром которой являются финансовые гиганты с Уолл-стрит), фактически ответственная за развязывание Арабской весны, действует в своих интересах, где четко прослеживается стратегия на переформатирование всего ближневосточного региона. Само собой разделение довольно условно и в реальности структура глобальных элит существенно сложней, но в целом некоторое дифференцирование провести можно. Элитарная группировка, стоящая за Клинтон и Обамой, фактически поддержала идею сноса ряда государств, их десуверенизацию и перепроектирование таким образом, чтобы их новая конфигурация позволила решать ряд геополитических и стратегических планов глобальных игроков и не позволила сформироваться государствам с собственным суверенитетом и субъектностью. Именно данная часть американского и наднационального истеблишмента активно продвигала идею снятия части санкций с Ирана, связанных с его ядерной программой, и в конечном итоге добилась своего. Ставка на персов весьма четко коррелирует с фактическим отказом от стратегической поддержки саудитов, чью реакцию можно увидеть в грандиозном плане принца Мухаммеда бин-Салмана "Видение 2030", который призван увести Саудовскую Аравию от нефтяной зависимости, а также совершить системные реформы, что смотрится явлением экстраординарным в среде ультраконсервативной ваххабитской династии, крайне невосприимчивой к любым нововведениям. Собственно, исходя из анализа данных событий, появляются версии о стремлении проложить курдский коридор для иранского газа в ЕС с целью ослабить на европейском газовом рынке Россию. Фактически выдвинуто предположение о замене катарского газа на иранский после краха возможности транспортировки Катаром своего газа через Сирию в связи с провалом ставки на быстрое устранение правительства Башара Асада.      

Здесь следует сделать некоторое отступление. Само собой есть и другие причины, препятствовавшие попаданию катарского газа в ЕС, например, экспорт сжиженного природного газа (СПГ) из США и Африки. Есть эксперты, утверждающие, что Катар вообще не обладал намерением запускать трубопровод в ЕС, поскольку это коммерчески не выгодно по сравнению с СПГ, особенно с учетом геополитических рисков в регионе [8]. Следует заметить, что данные рассуждения не лишены логики и аргументации, однако в них не учитывается один важный нюанс - зачастую подобные проекты создаются не столько исходя из экономической целесообразности, сколько из политических соображений. Классическим примером здесь может служить позиция ЕС, в его стремлении диверсифицировать свой газовый рынок и снизить зависимость от России. Тот факт, что альтернатива в виде СПГ из США будет стоить дороже российского газа, для еврочиновников имеет меньшее значение, чем политические мотивы, где видно стремление уменьшить связи с Россией, причем, как и в случае с Катаром, данный процесс идет явно не без мощного влияния со стороны Вашингтона.   

Тем не менее, интеграция курдских кантонов в фактически независимое от Дамаска политическое квазигосударственное образование действительно соединит его с Иракским Курдистаном, через который, как полагают апологеты версии поставок газа из Ирана в ЕС, и будет протянут газопровод. Однако на пути такого проекта стоит ряд проблем, которые нельзя не учитывать в подобных оценках. Необходимо начать с обсуждения того, каким маршрутом может быть проложен потенциальный газопровод. По логике он должен идти от колоссального месторождения Южный Парс (иранская часть Парса) в обход Турции через территорию Иракского Курдистана, Рожавы и дальше по одному из двух направлений: через турецкую территорию или Идлиб, а затем Латакию. Идлиб на данный момент подконтролен прозападным и протурецким группировкам разной степени умеренности и радикальности, а Латакия - правительству Башара Асада и его союзникам. Вариант с прокладкой по территории обоих Курдистанов, а затем Турции, очевидно, бессмысленный, поскольку для Ирана проще реанимировать проект трубопровода "Парс", чье строительство должно будет проходить через территорию почти всей Турции. Следовательно, этот вариант можно отклонить. Остается возможность прокладки газопровода по территории двух Курдистанов и Идлиба/Латакии, для чего в первую очередь требуется нивелировать влияние прозападных и протурецких группировок, активных в Идлибе. Сама по себе подобная перспектива весьма сомнительна и если управляемые ЦРУ умеренно-террористические формирования в Идлибе еще можно взять под контроль, то протурецкие структуры по типу Ахрар аш-Шам - значительно сложней, по политическим причинам. Помимо этого, сразу же возникает вопрос: как стабилизировать обстановку северней Алеппо с тем расчетом, чтобы поддерживаемые Вашингтоном боевики не отдали инициативу правительственным силам и неподконтрольным террористическим организациям по типу Джейш аль-Фатх ("Армия завоевания"), в которую входит Джебхат ан-Нусра наряду с другими крупными группировками? Вторым, еще большим препятствием для прокладки газопровода, является необходимость продолжения коридора через Латакию, где сосредоточены значительные проасадовские силы и авиабаза российских ВКС. Оценивать вероятность военных действий курдов против перечисленных сил бессмысленно - слишком много факторов, влияющих на конечный исход таких действий. Здесь также следует учитывать потенциальные боестолкновения с российскими и асадовскими силами западных спецподразделений, воюющих на стороне курдов, а также крайне непростую ситуацию с турками, для которых перекрытие границы с Сирией, да еще с передачей ее под контроль их извечным противникам, добавляет к и так высокой нестабильности региона еще один взрывоопасный фактор. Несомненно, временное союзничество SDF с Западом дает курдам некоторое прикрытие; маловероятно чтобы Реджеп Эрдоган начал прямые военные действия по созданию буферной зоны в Сирии в тот момент, когда на стороне курдов воюют спецподразделения из ряда стран НАТО. Другое дело сама Турция уже давно принимает полномасштабное участие в войне на территории Сирии, но не напрямую, т.е. с использованием регулярной армии, а в гибридной форме, с использованием группировок по типу Ахрар аш-Шам, подразделений туркоманов, сил спецназначения и т.д. С их помощью Анкара способна довольно существенно влиять на ситуацию, что в отдельных случаях сопоставимо с эффектом от прямой интервенции. То есть, как можно легко убедиться, даже  по линии курдов и турок противоречий столь много, что уже их хватит для того, чтобы усомниться в реализуемости проекта газопровода  Иран-Иракский Курдистан-Рожава-Сирия (подконтрольная Дамаску территория).   

Однако сложности не ограничиваются вышеперечисленными проблемами. Никуда не исчезнет фактор Исламского государства, которое продемонстрировало высокую адаптивность и изобретательность в идущей не первый год войне. Аргументы, где утверждается, будто после создания курдского коридора понадобится лишь охранять трубопровод от террористов и диверсантов, не выдерживают никакой критики. Обеспечить полноценную защиту транснациональному инженерно-техническому сооружению длиной в сотни километров, пролегающему по самому нестабильному региону планеты - крайне сложно, если вообще возможно. С учетом противостояния по линиям курды-турки, курды-Исламское государство, Асад (и его союзники)-умеренные террористы, а в перспективе, если предположить гипотетический сценарий прокладки трубопровода из Ирана, то и по линии Асад-курды, вести нормальную хозяйственную деятельность невозможно. Сюда же следует добавить крайне высокие риски столкновения курдов с российскими Вооруженными Силами, если последуют попытки прокладки коридора через Латакию. Кроме того, внутри самих курдов есть определенные противоречия, способные отразиться на любых планах с их участием.  

В целом, необходимо понимать, что ближневосточный театр военных действий в полной мере не контролируется ни одним из глобальных и тем более региональных игроков или их коалицией. Сверхсложная система зоны конфликта - вероятно, сложнейшая со времени окончания Второй Мировой войны - имеет массу противоречий, независимых и, наоборот, взаимозависимых интересов на трех разных уровнях - локальном, региональном и глобальном. Уже поэтому крайне трудно, если вообще возможно, в таких условиях проектировать крупные инвестиционные проекты. С геостратегической точки зрения единственно возможным способом влияния на подобную зону конфликта в собственных интересах являются такие шаги, которые позволят получать необходимый результат независимо от того, как будут развиваться события, оставаясь над конфликтом и регулируя его направление путем выверенного воздействия в том или ином месте и времени. В таком подходе отдельными тактическими интересами можно пожертвовать при условии сохранения способности достигнуть стратегической цели. Именно подобным образом поступает ряд группировок в американском истеблишменте, которые, не сумев достичь в сжатые сроки свержения правительства Асада, не останавливаются и продолжают десуверенизацию стран региона иным путем. Сохранение подконтрольной Асаду территории в узких границах ("Алавитостан") нисколько не мешает стратегическим целям американоцентричной части Запада - разрушению целых государств для создания проблем своим ключевым геополитическим противникам - России и Китаю, а также Ирану, который идет во второй когорте. В этой связи создание Рожавы может быть объяснено именно в рамках проводимой фрагментации региона на квазигосударства, не способных достигнуть независимости в полной мере, а также ноябрьскими выборами в США, без учета которых анализ был бы неполным. Прокладка трубопровода по крайне нестабильному региону с точки зрения ресурсозатрат и оценки рисков, не говоря о привлечении инвестиций, смотрится откровенной авантюрой, на которую вряд ли пойдет Тегеран.   

Есть еще один фактор, о котором говорится значительно меньше в СМИ по сравнению с войной в Сирии. Речь идет о боевых столкновениях с участием местных курдов на территории самого Ирана, чаще всего в остане (административно-территориальная единица верхнего уровня ИРИ) Западный Азербайджан. Стоит отметить: идет полноценный военный конфликт низкой интенсивности. В частности, 15 июня произошли столкновения между Самообороной Восточного Курдистана (курд. Hêzên Rojhilata Kurdistan, HRK) и солдатами Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР), в результате чего погибло пять и два бойца соответственно [9]. Со стороны КСИР в боях была задействована артиллерия. Организация HRK фактически является боевым крылом Партии свободной жизни в Курдистане (курд. Partiya Jiyana Azad a Kurdistanê, PJAK) - иранского аналога турецкой Рабочей партии Курдистана. Объявленное перемирие между PJAK и Тегераном, когда HRK обязалась не нападать на иранские силы, если Тегеран прекратит казни членов курдского движения, продолжает системно нарушаться. Кроме того, 15 июня произошли столкновения между пешмерга "Демократической партии Иранского Курдистана" (курд. Partiya Dêmokiratî Kurdistanî Eran, KDPI) недалеко от города Шно. По сообщениям KDPI, КСИР Ирана понесли серьезные потери, свыше 20 человек [10]. Причем, о существующих антагонизмах между курдами и властями в Тегеране можно судить по тому, как местные курды отзываются о КСИР - как об "иранском террористическом военизированном Корпусе Стражей Исламской революции" ("Iran’s terrorist paramilitary IRGC"). Уже на основании этих данных можно оспорить утверждения о том, будто Ирану выгодно создание курдского коридора, поскольку его реализация будет сопровождаться образованием нового курдского государства - то, к чему стремятся курды Сирии, Ирака, Турции и Ирана. Такой пример способен активизировать национально-освободительные, сепаратистские тенденции внутри самого Ирана, у которого есть такие же проблемы и в юго-восточной области Белуджистан (остан Систан и Белуджистан), где действует террористическая группировка Джундалла, в основном состоящая из местных суннитов. Таким образом, в активизации подрывной деятельности внутри Ирана окажется заинтересована масса игроков, с которыми у персов есть принципиальные разногласия.  

Учитывая сказанное, подведем итоговую оценку рисков для Ирана в вопросе прокладки газопровода по возможному курдскому коридору. Во-первых, прокладка объекта длиной в сотни километров в зоне повышенной военно-политической дестабилизации сама по себе является задачей исключительно авантюрной. Вложение миллиардов долларов в создание газопровода в регионе с высокой вероятностью терактов и диверсий при весьма мнимой защите со стороны пусть даже заинтересованных в транзите газа по своей территории местных участников конфликта, смотрится слишком рискованным предприятием, реализация которого крайне маловероятна в обозримом будущем. Во-вторых, угроза активизации курдов в Иране на фоне образования Рожавы вполне способна привести к усилению центробежных сил внутри персидского государства, что положит начало трудноконтролируемому и опасному процессу, который добавится к текущим противостояниям в Ираке с Исламским государством, оказанию помощи Башару Асаду в войне с разнообразными террористическими формированиями, а также к конфликту в Йемене, где иранские власти через свои спецслужбы оказывают помощь повстанцам-хуситам. В-третьих, с учетом вышеизложенного, Ирану куда логичней, хотя и не намного безопасней в долгосрочной перспективе, реализовать пока остановленный из-за санкций проект трубопровода "Парс", чья пропускная способность после полного ввода должна составить 37 млрд. кубометров в год. На текущий момент газ из Ирана в Турцию поступает по трубопроводу Тебриз-Анкара, являющегося частью нереализованного "Парса". Кроме того, Иран уже не исключил своего участия в проекте Трансанатолийского газопровода (TANAP), о чем еще в январе заявил посол Ирана в Азербайджане Мохсен Пакайин [11]. Газопровод TANAP предусматривает транспортировку газа с азербайджанского месторождения "Шах Дениз" через Грузию, Турцию, Грецию, Албанию на юг Италии, а его мощность может быть доведена до 31 млрд. кубометров в год. В итоге снятие санкций способно позволить Ирану одновременно возобновить проект трубопровода "Парс" и участвовать в TANAP. В-четвертых, двумя иранскими компаниями уже подписано соглашение о строительстве магистрального газопровода IGAT-6 с месторождения Южный Парс через территорию Ирака и Турции для дальнейшего экспорта газа в Европу [12]. Длина газопровода составит 1.3. тыс. км при стоимости $2.3 млрд, мощность планируется довести до 12 млрд. кубометров в год (35 млн кубометров в сутки) [13], а  сам он обеспечит экспорт газа из Ирана в Европу. Наконец, в-пятых, прокладка газопровода из Ирана по территориям курдов, которые официальный Дамаск отказался признавать в качестве курдской федерации, о чем достаточно ясно высказался Башар Асад [14], способна оказать весьма негативное влияние на отношения между Дамском и Тегераном, чего, несомненно, обе стороны хотели бы избежать с учетом их совместной войны против террористического интернационала. В результате персам нет смысла прокладывать новый трубопровод через крайне нестабильные регионы с возможностью спровоцировать еще большее обострение центробежных тенденций внутри своей страны.

Вероятней всего, текущая помощь курдам со стороны Запада (в первую очередь США), объясняется продолжением взятого курса по деструкции региона, включая Турцию и, в перспективе,  Иран, через активизацию создания курдских квазигосударственных образований, а также в целях достижения нужного медиа-эффекта перед выборами президента США. Анализ возможностей для реализации прокладки газопровода по схеме Иран-Иракский Курдистан-Рожава-"Алавитостан" выявляет слишком высокие риски, сопряженные с подобным проектом, и, как следствие, в данной работе делается заключение о крайне низкой вероятности его реализации в ближне- и среднесрочной перспективе, особенно с учетом наличия разумных альтернатив, пусть и не лишенных своих трудностей.  

Автор: Константин Стригунов

Источники:    

[1]http://abcnews.go.com/International/us-special-operations-forces-syria-photos-ordered-remove/story?id=39435919

[2]http://sputniknews.com/middleeast/20160614/1041316184/french-troops-kobani-syria.html

[3]http://sana.sy/en/?p=80201

[4]http://www.bbc.com/news/world-middle-east-36539723

[5]https://www.almasdarnews.com/article/%D0%B3%D1%80%D0%BE%D0%B7%D0%B8%D1%82-%D0%BB%D0%B8-%D1%81%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B9-%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B8-%D1%81%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%B8-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B7%D1%83%D1%87/

[6]http://ria.ru/syria/20160617/1449028087.html

[7]http://www.golos-ameriki.ru/a/cn-clinton-trump/3379097.html

[8]http://www.forbes.ru/mneniya-column/mir/301965-komu-nuzhen-gazoprovod-iz-katara-cherez-siriyu

[9]https://www.almasdarnews.com/article/revolutionary-guards-kill-five-kurdish-insurgents-clashes-western-iran/

[10]http://pdki.org/english/peshmerga-forces-irgc-sergeant-and-several-others-confirmed-dead/

[11]http://www.trend.az/iran/politics/2482646.html

[12]http://tass.ru/ekonomika/3199702

[13]https://regnum.ru/news/1966633.html

[14]http://ria.ru/syria_peace/20160330/1399905692.html